Изменение климата — головная боль и политиков, и экологов, и земледельцев. Само по себе повышение температуры планеты на несколько градусов не столь страшно. Куда неприятнее связанный с этим кризис сельского хозяйства, неминуемость которого — вопрос времени. Проще говоря, накормить семимиллиардное население — задача номер один для современного мира.

И если в ближайшее время не придумать, как производить больше пищи, не вредя окружающей среде, продовольственные ресурсы Земли истощатся в считанные годы. Это как раз то, что Джон Фоли, глава института окружающей среды при Университете Миннесоты, называет «неудобной правдой».

Поиски скатерти-самобранки породили самые ожесточенные дебаты по всему миру. Ввести ли в рацион человечества как можно больше органики либо попытаться повысить урожайность за счет использования более эффективных удобрений и способов орошения полей в засушливых районах Африки и Азии?

Сможем ли мы стать полувегетарианцами, особенно представители среднего класса, любители хорошо приготовленного мясца под бокал красного? Какова ценность занимающих потенциальные пахотные площади девственных лесов и редких видов животных на фоне того, что миллионы людей каждый вечер ложатся спать голодными? И что важнее — повысить уровень производства пищи или улучшить ее распределение?

Фоли регулярно выступает с лекциями на различных конференциях и саммитах. У него есть потрясающая способность объяснить глобальные вопросы всего несколькими простыми предложениями. К теме продовольственной безопасности он подходит крайне прагматично, хотя его взгляд нестандартен: «Можем ли мы накормить мир и сохранить планету? Да, это возможно. Но не при помощи бизнеса».

Для начала немного статистики. Сегодня под зерновые культуры на планете отведено 16 миллионов квадратных километров — по площади это сопоставимо с Южной Америкой. Пастбища занимают почти вдвое большую площадь — 40 миллионов квадратных километров, целая Африка. А в целом сельскохозяйственные угодья занимают 40 процентов суши. При этом, говорит Фоли, мы используем в 60 раз больше земли на выращивание пищи, чем это реально необходимо. Кроме того, половина запасов пресной воды идет на сельскохозяйственные нужды, большая часть — на орошение. Все это, вкупе с вырубанием лесов и истощением земли, делает сельское хозяйство самым крупным источником парниковых газов. Промышленность же, транспорт и электроэнергетика плетутся где-то в хвосте списка. «Мы исчерпали все ресурсы, — констатирует Фоли. — Мы исчерпали планету».

А прогнозы, между тем, выглядят пугающе: с учетом роста населения, к середине века миру придется производить в два раза больше продовольствия. И это на истощенных-то землях. Самый простой вариант решения этой проблемы — осваивать новые территории, но это грозит серьезными экологическими последствиями. Новые пахотные земли — это огромные тропические леса Южной Америки и Азии. Если их вырубить, еды будет больше, но тогда исчезнет огромное количество видов животных, не говоря уже о том, что обезлесение не пойдет на пользу воздуху, которым мы дышим — углерода-то станет больше, а вырабатывать кислород будет некому.

Фоли говорит, что самый разумный вариант — это «заморозить» рост сельскохозяйственных предприятий и минимизировать их расползание по телу планеты. Просто нужно лучше обрабатывать землю. И тут нужно сосредоточить внимание на тех регионах, где урожайность оставляет желать лучшего. Некоторые из этих регионов хорошо известны — пустынные области Африки, где из-за бедности, отсутствия удобрений и инфраструктуры средний фермер производит на порядок меньше зерна с акра, чем мог бы дать в приличных условиях. Однако в один ряд с Африкой встает и, что удивительно, Восточная Европа — полная неразбериха в сельском хозяйстве, оставшаяся в наследство с советских времени, дает сейчас свой урожай, а, точнее, неурожай.

Собственно, как именно повысить урожайность, кое-кому уже известно. Один фермер американского Среднего Запада, к примеру, может накормить 150 человек — спасибо удобрениям и грамотной системе полива. Однако где высокая производительность, там и серьезные побочные эффекты — мертвые из-за стекающих в них химикатов водоемы, экологический ущерб от использования пестицидов и неважное здоровье самих фермеров, дышащих удобрениями. И главная проблема «зеленой революции» заключается даже не в нехватке воды или дешевой энергии, а в том, как сказывается сельскохозяйственная деятельность на окружающей среде.

Органические продукты эту проблему не решат. На сегодняшний день только один процент пахотных земель используется под выращивание органики, но это — еда не для бедных: органические продукты покупают обеспеченные граждане. «Белые люди, живущие в богатых странах и имеющие хороший доход», — поясняет Фоли. По сравнению с органической практикой, традиционное сельское хозяйство, конечно, более продуктивно. Да и от генно-модифицированных продуктов никуда не деться: ГМ-культуры идут на корм скоту и производство тканей.

Так что же делать? Переходить на «терракультуру», как называет этот метод Фоли — разумное земледелие с оглядкой на окружающую среду. Это означает, в первую очередь, более эффективное использование воды и, возможно, выработку новых пищевых привычек — большая часть зерна, выращенного в развитых странах, идет на корм скоту, а не человеку. К слову, одно филе-миньон «стоит» 16 килограммов зерна. В глобальном плане нам стоит есть меньше мяса, чтобы у жителей развивающихся стран появилась возможность есть его хотя бы пару раз в год. А развитые страны это спасет от эпидемии ожирения и огромного количества пищевых отходов: по статистике, в глобальном масштабе каждая третья калория пищи или энергии отправляется прямиком в мусорное ведро, теряется или попросту не используется.