Особое мнение

все

Интервью

вопрос-ответ

задать вопрос

Эксперты

В Украине в настоящее время полным ходом идет посевная кампания. По состоянию на 1 октября озимыми зерновыми засеяно 52% площадей, рапсом – 93%, что соответственно на 19% и 4% больше показателей на отчетную дату 2013 года. Испытывают ли аграрии трудности с материально-техническими ресурсами для проведения сева и как обстоит ситуация в восточном регионе страны, «МК.МК.ру» решили узнать у председателя Аграрного союза Украины Геннадия Новикова.

— Геннадий Владимирович, как бы Вы оценили ход озимого сева в Украине с учетом погодных условий и ситуации в восточных областях?

— В этом году сложились как никогда благоприятные погодные условия, так как выпали продуктивные осадки не только на юге, но и в других областях Украины. Что касается восточных областей, то погода там также способствует севу, однако наблюдаются другие трудности у аграриев с точки зрения выполнения агроработ: еще не разминированы поля, и где-то еще идут боевые действия. Также сильно пострадала техника, есть перебои с топливом в связи с тем, что его не хотят везти в данный регион. Я думаю, что в среднем план сева в Луганской и Донецкой областях не будет выполнен. Мы, конечно, надеемся, но на сегодня ситуация тяжелая.

— Насколько украинские аграрии обеспечены необходимыми для сева озимых материально-техническими ресурсами?

— Материально-технические ресурсы есть – есть и удобрения, и топливо, но другое дело – цены и финансовые возможности у аграриев все это закупить. Значительное подорожание МТР влияет на финансовое состояние товаропроизводителей. Поэтому однозначно во многих случаях вопрос будет решаться за счет упрощения технологий. Сегодня и топливо практически на 80% уже подорожало, и удобрения. В этом году, как и в другие годы, наблюдается дефицит оборотных средств и финансовых инструментов для аграриев, особенно для среднего и малого бизнеса.

— Насколько аграрии обеспечены семенами озимых культур?

— С семенами тоже у нас все в порядке – никаких проблем нет. Что касается озимых, то на сегодняшний день большая часть использующихся семян – украинские, высокого качества. Другое дело, хватит ли у всех аграриев средств купить элитные семена, первой или второй репродукции. Может кто-то посеет третью или четвертую репродукцию, но в этом тоже нет ничего страшного. Фактически – семена есть и посевные кондиции нормальные.

— Предприятия Ostchem в Донецкой области не могут работать в обычном режиме. Как это скажется на обеспеченности аграриев удобрениями?

— На данный момент их остановка еще не так влияет, как может повлиять весной. В Украине довольно большое потребление азотных удобрений, но потребность в них возрастает в феврале-мае, когда идет подкормка как озимых, так и яровых культур. Сегодня больше необходимы сложные удобрения – азот, фосфор, калий. Этого дефицита рынок пока не ощущает. Он почувствовал подорожание из-за курса доллара. Но аграриев тревожат заявления правительства, что если не будет хватать газа, то в первую очередь остановят химическое производство, потому что оно потребляет колоссальное количество этого топлива. Тогда получится, что у нас не будет необходимого запаса азотных удобрений. Мы где-то на 84-86% были обеспечены украинскими удобрениями, и даже если Россия будет экспортировать их, то все равно такое количество заместить будет сложно, и в той же РФ в это время потребление довольно высокое аналогично с Украиной. Поэтому аграриям нужно побеспокоится уже сейчас и подвести под это финансовые инструменты. Может, даже через систему госзакупок: «ГПЗКУ» и Аграрный фонд могли бы осуществлять кредитование будущего урожая под закупку удобрений. Аграрный фонд уже начал работать над этим, правда, он работает не через товарный обмен, а через финансовые средства.

— В связи с подорожанием ресурсов изменится ли структура посевных площадей под озимыми в целом в Украине? Насколько она будет отличаться от прошлогодней?

— Я не думаю, что подорожание МТР сильно повлияет на структуру сева, но оно повлияет на сами технологии, на их совершенство, потому что подорожание сейчас составляет около 40%, а значит, аграриям нужно будет на каждый гектар вложить дополнительно около 2 тыс. грн. Не у каждого предприятия есть такие возможности – рентабельность производства должна быть 40% чтобы выйти на уровень вложений прошлого года. Поэтому уже сейчас можно сказать, что себестоимость производства следующего урожая будет выше где-то на 30-40%. И мы еще не знаем, каким будет курс доллара в дальнейшем. Сейчас малый и средний бизнес продает свой урожай, чтобы обеспечить посевную кампанию в этом году. То есть запасов, которые могли бы обеспечить адекватные поступления при росте валюты, у производителей уже не будет. И это, в принципе, происходит каждый год, но при условии стабильности доллара. Поэтому после завершения посевной кампании ситуация будет тяжелой, и нужно в этот период государству сделать все максимально возможное, чтобы найти финансовые инструменты для пополнения оборотных средств предприятий.

— Финансирование посевной – ежегодная проблема для аграриев. В текущем году изменились ли условия кредитования осенней посевной кампании по сравнению с 2013 годом?

— Условия, в принципе, мало изменились: как и в прошлом году – это ставка 20-30%. Для сельского хозяйства и бизнеса это невыгодно, такая ставка подходит только для торговли, у которой быстрый оборот капитала, а производство не может ее выдержать. Банковская система не предлагает сейчас аграриям кредитные услуги, которые бы их устроили. Поэтому получается, что большие холдинги нашли все инструменты на западных финансовых рынках, а в Украине на финансовом рынке происходит то, что было при СССР относительно одежды, вещей: когда мы ехали куда-то, чтобы купить что-то импортное, так и сейчас – банкиры не могут взять импортные инструменты и применить их для аграриев. Все ищут простых подходов сегодня, а производство никто не кредитует, к сожалению, так, как это ему необходимо.

— На Ваш взгляд, как государство может помочь аграриям в восточных областях в связи со сложившейся ситуацией?

— Я общаюсь с аграриями из данных областей, и если мы считаем, что это наша страна и они – граждане Украины, то мы должны обеспечить им законность, защиту интересов и т.д. Они будут сеять сейчас, ведь у аграриев есть такое внутреннее обязательство, но будут ли они собирать урожай на этой территории – нет никакой уверенности. Поэтому в первую очередь государству необходимо обеспечить мир, и второе – восстановить законность на этих территориях. Пусть будет изменена система самоуправления или еще что-то, но должен быть закон, а не хаос, как сейчас. Уже потом мы посмотрим на то, что разбомблено, потому что есть хозяйства, где полностью уничтожена инфраструктура. Вот тогда государство должно запустить механизмы, которые декларируются как «восстановление Донбасса», и дать людям, которые готовы это делать, на определенных льготных условиях возможность восстановить свою инфраструктуру. Сейчас нужно просто дать людям надежду и уверенность – то, что должно сделать государство в первую очередь.

— На Ваш взгляд, как может измениться структура посевных площадей в данном регионе в связи с ситуацией? Как это может отразиться на урожае в будущем году?

— Это довольно специфические с точки зрения климатических условий регионы, можно сказать зона рискованного земледелия, где представлен не очень широкий спектр культур. Поэтому озимые культуры являются значительной (доходной) частью севооборота. Предполагаю, что структура не будет существенно скорректирована. Что касается яровых, то они, скорее всего, тоже будут немного не досеяны в некоторых регионах, где территория оккупирована и ведутся боевые действия. В других районах работы ведутся, в принципе, нормально – по графику. Но все равно технологическое упрощение есть, к сожалению, поэтому оно скажется на результатах сева озимых.

— В Украине качество зерна урожая-2014 ниже прошлогоднего. Как это может отразиться на экспорте и на конкурентоспособности украинского зерна на мировом рынке?

— Доля продовольственной пшеницы в этом году немного меньше при достойном валовом сборе, но с точки зрения внутреннего рынка этого достаточно для обеспечения продовольственной безопасности государства. Что касается внешнего рынка, то, в принципе, мы продаем то, что у нас есть. Форвард у нас, к сожалению, работает не очень развито, есть закон об аграрных расписках, но трейдеры не очень хотят его поддерживать и вкладывать деньги заранее. Если по форварду, допустим, экспортировать продовольственную пшеницу 2 или 3 класса, а потом не получить ее в урожае при наличии контрактов, то было бы другое дело. А так – происходит другое: есть фуражная пшеница и есть продовольственная, которой тоже достаточно для обеспечения спроса, который есть в мире. Фуражную пшеницу тоже покупают на мировом рынке сейчас, но разница в цене в этом году между продовольственной и фуражной пшеницей составляет 500-600 грн., а иногда и 700 грн., при том, что ранее было 100-150 грн. Сейчас этот разрыв увеличился за счет уменьшения доли продовольственной пшеницы.

Мы на зерновой рынок мира поставляем и то и другое зерно, и продовольственного зерна мы поставим не меньше, чем в прошлом году, потому что тогда был меньше урожай пшеницы. То есть ее доля сегодня меньше, но больше вал. В абсолютных единицах это небольшая разница. Я думаю, что если меняется процент в ту или иную сторону – это не очень страшно. Плохо только то, что мы немного меньше заработаем.

Относительно меморандума между экспортерами и Минагропродом, то мы договорились его подписать, и я не знаю, почему этот процесс застопорился – на уровне ассоциаций или министерства. До этого меморандум работал нормально, при меньшем урожае и соответственно больших угрозах. Те, кто его подписал, выполняли обязательства. Нужно было бы уже давно его подписать и не будоражить рынок сейчас.

— В целом, как Вы оцениваете привлекательность отрасли для украинских и зарубежных инвесторов?

— То, что у нас развиваются агрохолдинги и активно торгуют акциями на разных европейских биржах, уже говорит о привлекательности самой отрасли. У нас уже есть с этим проблемы: холдинги начинают «поедать» своих «меньших братьев». Поэтому нужно сейчас работать над повышением инвестиционной привлекательности именно среднего и малого бизнеса тех, кто живет в селе. Им нужно дать финансовые инструменты, похожие на те, которыми пользуется западный фермер или холдинговые структуры, и тогда сравнивать результаты их работы. Однозначно аграрная отрасль инвестиционно привлекательна, но государство должно поставить перед собой цель – чего именно оно хочет добиться этими инвестициями: продать инвесторам землю или развивать своего товаропроизводителя, который живет и работает на этой земле. Нужно вкладывать средства в развитие инфраструктуры, которая поддерживает производство, переработку и продвижение по рынку продукции, произведенной малым и средним бизнесом, а это инфраструктура и оптовых рынков и перерабатывающих малых и средних предприятий. Они должны располагаться в сельской местности, где можно создавать своеобразную «офшорную зону» со специальной системой налогообложения.

И если строится перерабатывающее пищевое предприятие в сельской местности, то у него в начале развития бизнеса должны быть льготные условия налогообложения, и выделение земельных участков по упрощенной процедуре, и т.д. Если в городе строится – то все на общих условиях. Тогда будет рассредоточение этого бизнеса, и вокруг этих предприятий будут формироваться сырьевые зоны, которые будут расширять возможности малого и среднего бизнеса. К примеру, «Чумак»: в Херсонской области построили предприятие по переработке, и вокруг сразу появилось, например, капельное орошение. Мы бы его пропагандировали десять лет и столько не сделали бы, сколько дало строительство этого удачно расположенного предприятия с удачной политикой по развитию сырьевой базы. Они не захватывали земли, как, например, у нас говорят: если я строю сахарный завод, то дайте мне в десятикилометровой зоне всю землю вокруг этого завода, если я строю элеватор – то тоже мне нужна вокруг земля. А в мире нигде такого нет, просто переработчик договаривается с производителями. «Чумак» построил перерабатывающее предприятие, а вокруг сформировал сырьевую зону с системой договоров. Компания обеспечивает себя сырьем, а люди вокруг чувствуют, в принципе, достойное партнерство, гарантированный сбыт продукции и технологически они растут намного быстрее, чем их коллеги, где нет такого.