Россия тратит миллиарды рублей на развитие экспорта продукции АПК, но деньги не всегда достигают цели. Международные выставки, дизайнерские стенды, миллионы – на составление отчётов и докладов… А на практике покорять мировой рынок российским производителям приходится собственными силами – и зачастую не «благодаря», а «вопреки».

Об этом говорили участники совещания в комитете Совета Федерации по аграрно-продовольственной политике.

Миллионы – за «бесплатные» обзоры рынка?

В условиях пандемии встреча была виртуальной – по видеосвязи. Вёл её первый зампред комитета Сергей Лисовский, который уже с первых минут «эфира» обрушился с критикой на политику страны по экспорту продукции АПК.

– У нас создано достаточно много институтов, которые должны помогать сельхозпроизводителям и продвигать их [за границей], но зачастую это выливается в многотысячные страницы различных отчётов и планов, которые стоят очень больших денег, – сказал Лисовский.

– Зачастую направления деятельности повторяются. Взять, например, Российский экспортный центр и Центр агроэкспорта при Минсельхозе. Если посмотреть, кто чем занимается, особенно в плане статистики и информации, видно, что идёт дублирование функций.

В этом году Центр агроэкспорта подготовит два годовых отчёта за 729 миллионов рублей! При этом большая часть информации, которая в этом отчёте, по-видимому, будет содержаться, размещена в свободном доступе на сайте Российского экспортного центра!

Тень, брошенную на репутацию Центра агроэкспорта, попытался устранить Роман Чекушов, директор департамента развития экспорта продукции АПК Минсельхоза России. Роман Андреевич ответил, что информация никак не дублируется, а Центр «полностью исследует рынок государств, в которые мы хотим выйти» и даёт исчерпывающую информацию, начиная от требуемой техсертификации и заканчивая упаковкой, в которой товар должен быть поставлен.

– Центр создаёт концепции для нашей маркетинговой стратегии, – заметил Роман Чекушов.

Представитель Минсельхоза перечислил разнообразные меры поддержки, которые предоставляются экспортёрам: это и льготные кредиты, и субсидирование перевозок, и – новая мера – компенсация затрат на сертификацию продукции.

За счёт государства производитель сможет оплатить как оформление сертификатов, так и лабораторные исследования своей продукции, которые требуются для поставки товара за рубеж. Субсидия будет предоставляться через РЭЦ.

Кроме того, в этом году сельхозпроизводители начнут получать новый вид субсидии – на производство сои и рапса, которые были признаны Минсельхозом «культурами экспортного потенциала». На то, чтобы стимулировать аграриев выращивать сою и рапс, государство потратит 4 миллиарда  258 миллионов рублей. Деньги будут распределены между 41 регионом (судя по всему, среди тех территорий, где сою и рапс можно возделывать).

Так нас и ждали с нашей мукой

Вопрос о «культурах экспортного потенциала» – больная тема для всех растениеводов. С одной стороны в стране мощно развернулась поддержка экспорта, а с другой стороны – параллельно с этой поддержкой вводятся ограничения на вывоз сельхозпродукции. На это в своём выступлении обратил внимание президент Российского зернового союза Аркадий Злочевский.

– Квота на экспорт зерна, хотя и не очень была нужна, имеет какую-то логику, какое-то обоснование – это попытка, пусть и провалившаяся, снизить внутренние цены, – заметил Аркадий Леонидович. – Но для чего запрещать экспорт маслосемян? На фоне рекордного урожая – совсем непонятно.

Мы включаем маслосемена в поддержку по экспорту, и параллельно запрещаем их экспорт. Ешё и планируем этот запрет продлить…

Злочевский согласился, что экспорт переработанной продукции лучше, чем экспорт сырья, но есть продукты, с которыми выйти на внешние рынки уже невозможно – с мукой, например. Турция уложила всех экспортёров этого продукта на лопатки.

– Турция применяет механизм перекрёстного субсидирования, который запрещён в рамках ВТО. Покупая наше зерно, она перекладывает деньги из одного кармана в другой. Мы пытались решать этот вопрос с Минэкномразвития, но так и не смогли, – сказал Аркадий Злочевский.

– Турецкие производители забивают нам рынок, демпингуют. Мы можем любую, самую низкую цену выставить, но они всё равно опустятся ниже и не дадут нам выход на рынки сбыта. И это проблема не только наша, но и Казахстана, у которого Турция также забрала все каналы сбыта. Поддержка экспорта не сработает, пока канал сбыта забит.

Наш агроэкспорт – в руках «Раши Тудэй»!

Окно в Европу и другие страны, по расчётам государственных умов, должны были открыть разнообразные международные выставки. На них российские делегации ездят регулярно, но выхлоп не всегда оказывается таким, как рассчитывали.

– Расходы федерального бюджета на участие в выставках составили в 2017 году 1,7 миллиарда рублей. Почти два миллиарда рублей, – заметил Сергей Лисовский. – По итогам участия в мероприятиях заключены экспортные контракты на сумму 14 миллионов рублей.

– Расходы бюджета на выставки, получается, в 116 раз превзошли реальный эффект от них! – удивился Сергей Лисовский.

Сенатор заметил, что траты на представление российской продукции за рубежом чрезмерны и, может, «лучше было бы деньги отдать на реальное сельское хозяйство».

– Понятно, что выставочная деятельность имеет отложенный эффект, но показатель заключённых по итогам выставок договоров тоже должен учитываться, – сказал Сергей Лисовский.

Вспомнилась зампреду комитета по аграрной политике и пресловутая «Зелёная неделя» в Берлине –  где нашим аграриям не позволили ни торговать, ни угощать посетителей своей продукцией. Но дело даже не в этом.

– Я был на «Зелёной неделе» в Берлине, – сказал Лисовский. – Да, красивый дизайнерский стенд, но для нас, для крестьян, это не нужно.

Главное не дизайн, а то, какая продукция представлена. Так вот, при тех площадях, которые РЭЦ арендовал, можно было представить там раза в три больше производителей. И наверное, это было бы главным, ради чего РЭЦ должен работать.

Насчёт «Зелёной недели» высказался и глава Россельхознадзора Сергей Данкверт. Его воспоминания о выставке тоже оказались не очень приятными.

– Наших людей надо учить, как себя вести в Берлине, – сказал Данкверт. – Уже двадцать лет выставки проводим, но «ура-ура-ура!», крики, выпивка… Запрещена продукция из свинины, но [российские участники] ходят, закусывают салом, стопки с водкой… Для меня это дико. Я, когда приехал, министру сказал, что надо как-то уже европеизироваться нам. Если запрещено – значит нельзя. А наши коллеги из Краснодара «Ура!» кричат и размахивают кусками сала. Извините меня, мы себе сами подрываем авторитет.

 Тему авторитета продолжил глава Национальной мясной ассоциации Сергей Юшин. Он отметил, что одних выставок для продвижения российской продукции мало: на таких мероприятиях собираются, как правило, коммерсанты, а обыкновенных людей, тех самых «конечных потребителей», мало. Нужно, чтобы не только бизнес, но и население других стран узнавало российский продукт.

– Когда будут лежать рядом тамбовский свиной окорок, а рядом – хамон, то потребитель выберет хамон, потому что о нём больше знает, – привёл пример Сергей Евгеньевич. – Нам нужно продвигать свою продукцию среди конечного потребителя.

У нас есть такая возможность. «Раша Тудей», например, может не только новости делать, но и сюжеты о развитии нашего сельского хозяйства, истории про фермеров – то, что у людей будет вызывать позитивные эмоции, в том числе к российской продукции.  Нам надо вовлекать всевозможные пропагандистские – в хорошем смысле слова – каналы.

Одной рукой дают, другой – забирают

Двойственность политики по поддержке экспорта заключается ещё и в том, что государство деньги и даёт, и забирает одновременно.

– Российский экспортный центр для поддержки экспортёров предоставляет им такую услугу, как страхование инвестиций. РЭЦ берёт 10% от суммы инвестиций, – заметил Сергей Лисовский. – Я, конечно, всё понимаю: если бы РЭЦ был чисто коммерческой структурой, он бы мог брать и 10%, и 20%. Но это государственная компания, и 10% – серьёзный удар по финансовой модели любого проекта. Так ради чего был создан РЭЦ? Ради зарабатывания денег на российских экспортёрах? Или чтобы реально наш экспорт увеличивался?

Тему поддержал Сергей Юшин, рассказавший, с чем сталкиваются члены Национальной мясной ассоциации: – Все обсуждают господдержку, субсидии. но мы практически не говорим о необходимости снижения издержек, которые возникают у производителей в результате деятельности естественных монополий.

«Естественные монополии», как стало ясно из выступления Юшина, это не только электросети или РЖД, чьи тарифы порой вызывают вопросы, но и разнообразные надзорные органы, которые выдвигают порой невыполнимые требования.

– Доходит до того, что экспортёрам в открытую заявляют: «Вы богатые компании, будете платить», – сказал Сергей Юшин.

Глава Национальной мясной ассоциации призвал не зацикливаться на увеличении субсидий, а устранять препоны – например, Минкономразвития могло бы договариваться о более выгодных условиях поставок в другие страны. Или, например, пересмотреть стоимость оформления некоторых документов.

– Я хотел вам показать один документ, который нам выдаёт Торгово-промышленная палата для экспорта партии… Там один листочек, восемь пунктов: отправитель, получатель, количество коробок, название продукции… Мы за эту бумажку торгово-промышленной палате в большинстве регионов платим от 9 до 12 тысяч рублей за каждую партию. Простите, с чего вдруг?! По методике самой ТПП, час работы сотрудника стоит 900 рублей. Кто поверит, что сотрудники ТПП на оформление этого листка тратят по 8-9 часов? ТПП не должна фактически изымать из предполагаемого нашего дохода от 10 до 25% за одну бумажку. Бланк стоит полторы тысячи, и работы там максимум на час, хотя я думаю, на 15 минут. Стоить эта бумажка должна не более 3 тысяч рублей. Не нужно никаких субсидий – разобраться в расходной части надо, – сказал Сергей Юшин.

…Окончательный ответ на вопрос, что же всё-таки делает государство – стимулирует или симулирует развитие экспорта продукции АПК – должен дать Научно-исследовательский финансовый институт при Минфине России.

Организация проводила масштабное исследование, призванное выяснить, насколько эффективно используются бюджетные средства, потраченные на поддержку АПК, в том числе на поддержку экспорта. Правда, оказалось, что даже специалисты финансово института зачастую не могут оценить, стоило давать предприятию субсидию или нет.

– Мы не можем определить, какая часть экспортной продукции сформирована за счёт господдержки, а какая могла бы поставляться за рубеж и без вливания бюджетных средств, – сказала глава центра отраслевой экономики НИФИ Инна Рыкова.