Быстрый развал власти на Украине оголил детонаторы кризиса. Пока их снова не скрыла оболочка болтовни, источники кризиса нужно перечислить: коррупция, монополии, уничтожение среднего класса, глухота к нуждам маленького человека. Как только крупному капиталу объяснили, что будет с их деньгами за границей, они, владеющие отраслями, телеканалами и банками, сдали власть за милую душу. Кому? Не об этом сейчас речь.

Речь о том, что власть сдали и о том – почему это опасно для страны. Для любой страны.

Россия не исключение

Оговорюсь сразу: ведьм искать не будем. Врагов тоже. Говорим только об ошибках государственной политики, которые еще не поздно поправить.

Покуда деньги, заработанные в своей стране, хранятся в банках других стран, их владельцы всегда зависимы от решений тех политических систем, которым они доверили свои сбережения.

_____________________________________________________________________________________________

IV Международный Форум «Global Grain Russian South». 27 февраля 2014 г., г. Ростов-на-Дону.

Профессиональная площадка для дискуссии участников зернового рынка.

Подать заявку на регистрацию Вы можете здесь.

_____________________________________________________________________________________________

Это аксиома. То есть доказательств не требует.

Когда крупный капитал видит опасность для своих доходов, он мало интересуется интересами страны. Исторических примеров – тьма.

Промышленник Савва Морозов инвестировал деньги в революционные организации, дабы избежать забастовок на своих предприятиях. Промышленники Третьего Рейха договаривались через посредников, чтобы их заводы не бомбили союзники СССР.

Монопольные компании новой демократической России, которым поручили импорт продовольствия, стали немедленно вкладывать деньги в компартию, как только встал вопрос об ограничении импорта.

Так бывает всегда, независимо от идеологии.

Государству, допустившему создание крупного олигархического бизнеса, не приходится рассчитывать на его патриотическую поддержку в случае, если этому бизнесу угрожает опасность. Политики, которые верят в искреннюю преданность крупного бизнеса интересам своего родителя-государства, рискуют быть обвиненными в наивности.

В странах СНГ наступать на грабли, как известно, любимый вид спорта.

Эту опасность видел президент Линкольн, создавая фермерство США. Ее видел император Александр II, видел премьер Петр Столыпин, когда в противовес земельным латифундиям создавал массу мелкодисперсных хозяйств. В последний момент правительства Врангеля это пытался сделать на Юге России Александр Кривошеин, исправляя ошибку латифундий.

Почему?

Потому что десятку латифундистов, имеющих влияние на жизнь миллионов крестьян, гораздо проще договориться между собой о смене любой власти – от губернии до столицы – чем сотням тысяч фермеров.

Латифундисты едва не погубили Великобританию. В 1939 году остров был на грани голода, когда попал в морскую блокаду гитлеровцев. К тому времени лендлорды превратили сельскохозяйственные угодья страны в охотничьи, а продовольствие завозили из колоний морем. И именно тогда было принято решение распахать все, что можно, вплоть до знаменитых газонов – под картошку. И Великобритания поддержала развитие фермерства. Борьбу с всесилием лендлордов начал Уинстон Черчилль, что стоило ему позже поста, несмотря на то, что он был лидером страны-победительницы. Начатое Черчиллем завершилось лишь в начале 90-х годов, когда «лишние» земли лендлордов обложили таким налогом, что они избавлялись от них почти даром.

В Европе шли похожие процессы – где раньше, где позже. К концу XX века большинство крупнейших предприятий сельского хозяйства и переработки в Европе и — в значительной части — в Америке сформировались как кооперативные, то есть принадлежащие сотням тысяч частных фермеров. Причем, прагматичное американское государство специально вложило сотни миллионов долларов в чуть ли не вмененное развитие кооперации, когда столкнулось с опасностью монополизма со стороны мега компаний, которые могли диктовать свои условия всей стране и рынку. Кооперированные фермеры объединены технологиями, селекцией, логистикой, торговыми сетями. Но при этом остаются частными семейными предприятиями.

В 90-е годы в России и странах бывшего СССР создание сырьевых, промышленных олигархий и латифундий только началось. Власти казалось, что так удобнее – управлять сотней олигархов (и кормиться от них) проще, чем строить экономическую политику в интересах сотен тысяч мелких и средних предприятий. В результате устаревший закон о кооперации, безнадежно устаревший с 1991 года, — просто не дают написать заново. Разработчики нового закона не могут найти деньги для этого – со стороны власти нет политического заказа. Разработчики ищут деньги за границей. Слишком далеко все зашло. И в сельском хозяйстве тоже.

Из последних примеров – резкое расширение размеров Москвы, «продавленное» латифундистами, скупившими земли Московской области и «закрывшими» там высокоразвитое сельское хозяйство и тысячи рабочих мест. Теперь в эту гигантскую агломерацию будет втянута почти треть населения страны. Вместо того, чтобы обживать Сибирь, Нечерноземье и Дальний Восток. Для кого приготовили пустеющие территории?

Существуют несколько версий авторства выражения «пятая колонна». Но дата – лето 1936 года, когда шла международная война против фашистского мятежа в Испании – остается неизменной. «Мы наступаем на Мадрид четырьмя колоннами, в Мадриде нас встретит пятая». Имелись в виду предатели всех мастей.

Наверное, это напоминание сейчас выглядит чрезмерным, «через край». И мы, повторюсь, отнюдь не собираемся «искать ведьм» и отделять «чистых от нечистых». В конечном счете, они образовались не сами по себе, а стали следствием государственной политики.

Но, тем не менее, когда чьи-то интересы ставятся выше интересов страны, ее развития и процветания – это самый серьезный повод для государства сделать самые серьезные выводы. И первый из них – своевременно сделать поправку в курс. Поддержать тех, для кого страна – территория жизни или тех, для кого всего лишь место временного пребывания, пока отсюда выкачиваются деньги.