Особое мнение

все

Интервью

вопрос-ответ

задать вопрос

Эксперты

Самым ярким спикером прошедшей в конце октября в Воронеже масштабной немецко-российской аграрной конференции стал этнический поляк, уроженец Баварии, черноземный агроинвестор и агроконсультант Кристиан Ковальчик.

«Самое главное в России – это нефть, земля и девушки. Если не удастся получить первое, добейтесь остального», – призывал он своих земляков к походу на Русь. Корреспондент «Абирега» попытался выяснить, отчего экспату жить у нас хорошо.

– Кристиан, вы стали знаменитым в масштабах Воронежской области в 2009 году, когда приехали с невестой в Лискинский ЗАГС на комбайне, взятом напрокат в «ЭкоНиве», где вы тогда работали. Ваша свадьба до сих пор занимает первое место в рейтингах самых креативных свадеб Воронежской области.

– Ух ты, не знал. У нас в Германии, если жених занимается фермерством, приехать на собственную свадьбу на комбайне в порядке вещей, для России это, конечно, было необычно, и моя невеста Анна долго не соглашалась.

– На свадьбе вы говорили, что хотите двух или трех детей, «в общем, как получится». Что получилось?

– Получились две дочери. Надеюсь, это не предел.

– Насколько мне известно, до свадьбы вы прожили в России четыре года – сначала в Бобровском, а потом в Лискинском районе. Как сложилась ваша судьба после свадьбы?

– Мои родители никак не были связаны с аграрным сектором. Они фармацевты, а я всегда хотел работать на земле, но в Германии, если ты не потомственный фермер, ты просто не сможешь ни купить, ни даже арендовать землю. Ее очень мало. Я окончил факультет сельского хозяйства в Триздорфском филиале университета Вайенштефан в Баварии. Кстати, там очень много русских студентов. Потом я год проходил курсы повышения квалификации в немецком фермерском союзе по управлению большими сельхозпредприятиями, где изучались, например, юридические вопросы, управление персоналом, налоги, экономика и бухучет и т. д. Учеба была совмещена с практикой. Это был очень хороший опыт, я посетил почти все крупные агропредприятия в Восточной Германии. Потом еще два года возглавлял филиал фирмы, которая занималась услугами в сельскохозяйственной сфере. Приехал в Россию в 2005 году, сначала на экскурсию и в гости к знакомому немцу из Боброва. В 2006 году начал работать в «ЭкоНиве» в Лискинском районе как агроном-консультант. В мои обязанности входило внедрение технологии безотвальной обработки почвы. Я работал в паре с русским агрономом Романом Литвиновым, сейчас он стал исполнительным директором одного из предприятий «ЭкоНивы». Мы всё делали вместе. Меня учили, как лучше организовать предприятие, как приспособиться к русскому менталитету, как мотивировать людей, которые не хотят работать, и т. п. Таким моментам, которые я, как немец, не совсем понимал. В общем, мы учили друг друга и учились друг у друга.

– Сколько было земли у «ЭкоНивы», когда вы там начали работать?

– Сначала было всего 7 тыс. га в Лискинском районе, за три года увеличилось до 40 тыс. га.

– Знаете, сколько у них сегодня земли?

– Знаю – больше 400 тыс. га. В общем, в Лискинском районе я проработал четыре с половиной года, женился и переехал работать в Брянскую область.

– Как вы попали в Брянск?

– Меня пригласил мой будущий партнер Эккарт Хоманн, который больше 17 лет живет в России. Я познакомился с ним еще до «ЭкоНивы». Когда он руководил новым сельскохозяйственным проектом в Брянской области, он искал человека в свою команду и предложил мне. Для меня это была интересная мотивация – поработать исполнительным директором, в задачу которого входило организовать все сельхозработы. Мы участвовали в предприятии для большого российско-немецкого инвестиционного фонда. Для фирмы приобретали и оформляли землю, никаких связей у нас не было, всё делали с нуля. В Брянской области как раз было много невостребованной земли и не такая конкуренция, как в Воронежской. Все 30 тыс. га, которые мы приобрели, до этого не обрабатывались. Причем 5 тыс. га были просто в катастрофическом состоянии, деревья с участков приходилось с фрезой вырезать. Всю эту землю мы поднимали и обрабатывали до 2015 года. Потом это предприятие было продано. И мы с Эккартом решили организовать свое предприятие здесь же, в Брянской области. На сегодняшний день у нас 5 тыс. га земли и небольшое молочное стадо в 500 коров плюс молодняк. Кроме того, у Эккарта Хоманна с 2005 года есть еще одно предприятие в Орловской области, которое стабильно работает больше 13 лет. Там – его предприятие, в Брянске – наше общее. С мая 2015 года я стал работать главным агрономом большого иностранного холдинга, обрабатывающего 100 тыс. га земли в Орловской и Воронежской областях. В Воронежской области коллектив уже давно сложился, я тут только стратегические вопросы решаю, а в Орловской области приходится заниматься более детально, нужно больше проводить работы с людьми. Сейчас живем с женой и дочками в Орле, но по работе, естественно, часто бываю в Воронежской области. Раз в год на месяц езжу в Германию. Свое будущее вижу в России.

– Как распределяется ваше рабочее время – ведь вы одновременно и собственник, и наемный работник?

– 80% времени я работаю как наемный работник. Конечно, хотелось бы больше времени уделять собственному бизнесу. Также мне очень интересно развивать крупные холдинги, разрабатывать для них стратегию, внедрять новые технологии. Но не менее интересно заниматься своим делом. В большом холдинге нужно согласовывать свои решения с множеством людей. Когда сам хозяин, пути принятия решения гораздо короче и легче обезопасить свое производство, если оно расположено на небольших участках земли. Если сравнить Европу и Россию, 5 тыс. га для Германии – это огромное количество. Не больше 20 предприятий во всей Германии имеют такую площадь.

– Вы связаны сразу с тремя регионами центральной России. Можете их сравнить с точки зрения сельского хозяйства. Где выше культура возделывания земли?

– Конечно, воронежские земли богаче, культура работы на земле и знания людей также выше. Сегодня в сельском хозяйстве очень много зависит от технологий, от разумного отношения к затратам. Важно правильно выбирать технику для обработки почвы, для уборки. И конечно, правильный подход к севообороту – должно быть стабильное чередование сельхозкультур, правильное соотношение яровых и озимых.

– В чем секрет вашего успеха? Я имею в виду как у аграрного специалиста, а не у русских женщин.

– Три фактора. Первый – это язык, невозможно общаться через переводчика. Я учил язык с первого дня и где-то через год стал говорить свободно и всё понимать. Второе – это психология, знание менталитета. Надо понимать русский менталитет, нужно общаться с русскими «на их языке». Конечно, свои немецкие ценности тоже нужно не забывать, чтобы окончательно не «обрусеть», но и адаптироваться к русской жизни важно. Третье – хорошие знания той работы, которую ты делаешь. Моя работа – это мое хобби. Я занимаюсь тем, что люблю. А когда ты увлечен работой, ты можешь мотивировать других людей. И все процессы надо уметь делать самому, чтобы показать людям, как надо. И конечно, уважительно относиться к работникам.

– Вы занимаетесь и растениеводством, и животноводством. Что в российском сельском хозяйстве проще организовать, а что дает больше прибыли?

– Конечно, растениеводство всегда проще и легче организовать: осенью землю обрабатываешь, сеешь озимые, весной вносишь удобрения в почву, еще на средства защиты растений деньги нужны, а через полгода уже собираешь урожай и возвращаешь вложенные деньги. Самая большая отдача в денежном выражении от подсолнечника и рапса. К тому же их проще отправлять на экспорт. Потом по прибыльности идут соя и люпин. Но если засуха и неурожай, то про этот год можно забыть и всё начинать заново.

В животноводстве всё значительно тяжелее, деньги уже более длинные – сначала заготавливаешь корма, потом ждешь, когда корова вырастет и даст молоко. Проходит два года и больше. Но всё равно рентабельность очень хорошая, просто надо больше вкладывать труда. Животноводство очень важно и с точки зрения создания рабочих мест, и для внутреннего рынка. Когда занимаешься тяжелым трудом – животноводством, – отношение к тебе у местных властей всегда будет доброжелательное.

– В чем отличие русского от немца в сельском хозяйстве?

– Скажу так – русский народ более выносливый. Поговорка правильная: что для русского хорошо, для немца – смерть. Чтобы мотивировать русского человека, нужно его сначала понять. Когда работник видит, что его ценят, он может работать и сутки не спать, если надо. Кто из немцев так бы работал? Да никто! Русские – работяги. Но их нужно учить точности и аккуратности. Если русским сказать: вот цель – нужно убрать 500 га за три дня, потом будет дождь, надо работать, не «квакать». С ними такой цели можно достигнуть. А немец уснет на поле прямо за рулем трактора, если работает больше 12 часов. Это не шутка. Немецкие практиканты приезжают ко мне в Россию и, если приходится работать больше 12 часов, прямо в поле засыпают.

Источник: abireg.ru