Особое мнение

все

Интервью

вопрос-ответ

задать вопрос

Эксперты

Есть ли объективные причины для стремительного роста цен на продукты питания в РФ, или это произвол продавцов? Или виноваты поставщики, задирающие оптовые цены?Об этом в прямом эфире видеоканала Pravda.Ru рассказал член рабочей группы «Честная и эффективная экономика» ОНФ Микаэл Нанушьян, делится ИА «Казах-Зерно».

— Микаэл Станиславович, Федеральная антимонопольная служба сообщила о начале работы над поправками о компенсации россиянам за ценовой сговор. То есть сейчас идет повсеместная проверка со стороны ФАС магазинов, бензоколонок на факт повышения цены. Как вы считаете, возможно ли получить компенсацию гражданам?

— Здесь надо четко понимать, что сама идея, может быть, и правильная. Но все будет зависеть от того, насколько она будет корректно юридически прописана. Говорить, не видя документ, очень сложно. Я думаю, что теоретически такой механизм закладывать необходимо, потому что, конечно же, страдает от ценового сговора потребитель.

Штрафы накладывает государство, наказывая тех или иных предпринимателей, которые злоупотребили монопольным положением на рынке или создали такие условия, когда цены разгоняются необоснованно. Государство изымает у них средства, но к потребителю они не попадают. Поэтому справедливо подумать над тем, каким образом эти деньги попали бы к тем потребителям, которые непосредственно пострадали от этих злоупотреблений.

— Какой должен быть механизм? Как должен действовать человек, который обнаружил, что в магазине слишком высокая цена? Что мы можем с этим сделать?

— Существует механизм ограничения цен. Есть перечень товаров, рост цен на которые свыше 30 процентов в короткий промежуток времени, не допустим. Это позволяет правительству вводить ограничения верхнего уровня цен на эти товары. Последний раз этот механизм был использован, когда у нас был резкий рост цен на молочную продукцию, в 2008 году.

Вполне можно законодательно предусмотреть, что потребитель, купив продукты в магазине по завышенной цене, будет иметь право получить компенсацию разницы, которая была необоснованно завышена. Конечно, надо будет сохранить чеки, соблюдать определенную технологию для того, чтобы можно было потом обратиться в Роспотребнадзор. Скорее всего, эти функции будут возложены на него. Сейчас также можно обращаться туда или напрямую выйти на антимонопольную службу.

— Когда говорят, что рост цен имеет спекулятивный характер, как это понять? Кто накручивает цены?

— Рассмотрим пример гречки. Такой яркий пример. Недавно на Форуме действий Общероссийского народного фронта этот вопрос тоже поднимался. Ситуация с гречкой, безусловно, отражает несколько другие проблемы в отрасли агропромышленного комплекса, в частности — необходим полноценный и актуальный учет. Практически в режиме онлайн, когда мы получаем данные в данную минуту, а не через 3-4 месяца, когда статистические отчеты соберет Росстат, подготовит свои отчеты и так далее. Ситуация с гречкой — как раз тот случай, который иллюстрирует подобную ситуацию.

Проблемы как таковой нет, гречка лежит на складах в Алтае, и никто туда ни прибегает ее покупать. А в магазинах — ажиотаж и рост цен, благодаря тому, что шел информационный вброс со стороны тех, кто решил это раздуть. Безусловно, в этом определенную роль сыграли СМИ. Это цепная реакция. А как такового дефицита нет.

Наверное, где-то опоздало министерство, не выступив с оперативной информацией о том, что проблемы нет, она надуманная, не стоит обращать на это внимания. Здесь проявляется, конечно, опаздывающий эффект. Потому что в целом нет системы мониторинга, когда тот выпавший снег, с которого все началось на Алтае, позволил бы не обращать на это внимания, а получить четкую информацию, что у нас такой-то объем произведен, и при уровне потребления таком-то дефицита не будет.

— А может это быть какой-то специальный информационный вброс со стороны представителей торговли? Бывает, что СМИ сообщают о подорожании каких-то продуктов, а приходишь в магазин и видишь, что они не подорожали. Кому может быть выгодно такое нагнетание, чтобы увеличить продажи?

— Бывают злоупотребление со стороны производителей для увеличения спроса, и со стороны так называемой несистемной оппозиции. Это же все — инструменты информационной войны. Безусловно, эти инструменты используются теми людьми, которые находятся в нездоровой оппозиции. Я считаю, что здоровый оппозиционер — это тот, кто занимается делом, приходит в существующие институты общественного контроля, участвует в мероприятиях, организациях и отстаивает свою точку зрения открыто. А эти занимаются раскачиванием лодки. Правильно сказал Проханов: когда у тебя мама болеет, за ней надо ухаживать, ее надо беречь, а не бить ее палкой, рассказывая, какая она плохая.

А несистемная оппозиция находится именно в роли того, кто добивает свою больную маму — Родину. Кто действительно хочет хорошего, как раз всегда направляют свои усилия на какой-то позитив. В данном случае, безусловно, всевозможные вбросы используется теми, кто находится вне системы. Они ищут любой повод, который позволяет дестабилизировать ситуацию в обществе, а продовольственная тема, конечно, достаточно острая. Но не стоит поддаваться на эти выдуманные провокации.

— Насчет гречки достаточно быстро появились опровержения. Мы разговаривали с главой Российского зернового союза Аркадием Злочевским. Он сказал, что зерна много, гречки много. Минсельхоз достаточно быстро дал опровержение. Но ком уже покатился.

Новость на Казах-зерно: — В наше время информация распространяется стремительно, поэтому надо реагировать быстрее, практически в режиме реального времени.

Я сторонник полноценного регулирования со стороны государства. При рыночном подходе к экономике государство все равно должно устанавливать какие-то границы коридоров минимальных и максимальных цен, потому что государство оказывает поддержку производителям для того, чтобы они могли развивать свой бизнес.

В то же время государство оказывает социальную поддержку и незащищенным социально слоям населения, чтобы для них продовольствие было доступно. Поэтому надо ориентировать рынок на минимальный и максимальный уровни, при которых государство вступает в игру и уже своими действиями не допускает нарушений этого коридора. Пока у нас действует этот ориентир в отношении зерна, у нас есть государственные товарные интервенции. Государство здесь, конечно, рынок ориентирует, сообщает цены, по которым оно будет закупать зерно.

— Как раз недавно появилась информация, что дорожает хлеб, потому что поднимают цены на зерно до уровня мирового рынка. Как справиться с этой ситуацией?

— Три года назад зерно стоило 12 тысяч рублей. При этом доллар стоил совершенно других денег. Но зерно сегодня стоит даже дешевле — в районе 11 тысяч. А цены на хлеб растут. Здесь вопрос не в зерне.

— А в чем же?

— В других издержках хлебопеков, которые отношение к зерну слабое имеют. То есть фундаментальный фактор роста цен на хлеб находится не в плоскости цены на зерно, потому что в структуре себестоимости хлеба зерно не является большей частью. Стоимость зерна составляет только 30 процентов в себестоимости хлебобулочной продукции. Там, например, больше электричества. Соответственно, сами можете понять, что при росте одной трети составляющей даже в два раза, должен хлеб подорожать минимум на 30 процентов.

На сегодняшний день речь идет всего о десятипроцентном росте притом. Потому что зерно по цене на том же уровне, что и 4 года назад, даже чуть ниже. Но все равно хлеб рос в цене, потому что есть другие факторы, увеличивающие расходы производителей.

— Какие объективные причины подорожания продуктов?

— Есть фундаментальные внешние и внутренние факторы. Мы в этом году собрали рекордный урожай — свыше 100 миллионов тонн зерна. А зерно является одним из основных источников потребления в кормах для животных. Поэтому опять же — кормовая база достаточная. То есть фундаментальных факторов резкого роста цен на продовольствие, которое мы производим сами, нет. А это — основная группа продовольствия. Помимо зерна мы производим почти всю свинину и птицу, в меньших объемах молоко и говядину. Объема основных социально-значимых групп продуктов фактически достаточно. По птице мы даже на экспорт вышли. Сахар опять же производим в полном объеме.

Эти объемы производства были заложены еще до введения санкций. То есть никаких глобальных фундаментальных факторов, говорящих о том, что цены должны вырасти нет. Потому что есть объем произведенной продукции, запасы соответствующие. С другой стороны, импортные продукты, безусловно, за счет роста курса валюты, конечно же, будут дорожать. Наверно, на деликатесы вырастут существенно, потому что они практически все — импортные. Но оснований для паники нет. Основная группа продуктов производится в достаточном объеме в России.

— Будут ли дорожать фрукты и овощи?

— Да, зимой дорожать будут. На данном этапе у нас, безусловно, среди отстающих отраслей — овощи закрытого грунта и плодово-ягодная продукция. Их мы в основном импортируем. В свое время из доктрины продовольственной безопасности плодово-ягодная продукция и овощи выпали. Недавно мы выступали с инициативой для того, чтобы добавить эту продукцию в перечень.

Уже внесены изменения в государственную программу, где предусмотрена их поддержка, им будет уделено в ближайшее время больше внимания. Конечно, эффект мы не получим через месяц или через полгода. Потому что у них тоже есть инвестиционный период, но через 2-3 года мы этот эффект получим. Тогда мы будем менее зависимы от импорта и цены будут стабилизированы, а может быть, даже где-то станут ниже.

— Может быть, даже мы пойдем на экспорт с овощами или фруктами?

— Не исключено. Но, главное, мы обеспечим продовольственную безопасность. Никакие санкции будут не страшны и никак не повлияют, если у нас внутри России эта продукция производится, и мы можем себя ей обеспечить.