Казахстан был мировым лидером по экспорту муки с 2007 по 2010, но затем резко снизил обороты и уступил первенство конкурентам.

В 2007 Казахстан вышел на первое место в мире по экспорту муки с объемом 1 млн 454 тыс. тонн, обогнав Турцию и Евросоюз. Объемы продолжали расти, достигнув пика в 2010 — 2 млн 296,7 тыс. тонн. Однако потом началось снижение, и Казахстан мировое лидерство потерял. По итогам 2015 экспорт муки составил чуть более 1,8 млн тонн.

Казахстан уступил лидерство в силу целого ряда причин. Президент Союза зернопереработчиков Казахстана Евгений Ган считает, что сами мукомолы с проблемами не справятся, и без поддержки правительства отрасль продолжит терять позиции.

Упущенное лидерство

Поддержка экспортных возможностей мукомолов — это еще и вопрос обеспечения стабильности в целом агропромышленного комплекса Казахстана. Ежегодно казахстанские крестьяне выращивают пшеницы больше, чем нужно для собственных продовольственных потребностей страны, а также больше, чем могут принять традиционные рынки сбыта. Перепроизводство чревато падением внутренних цен на зерно, и пример этого нам дал сверхурожайный 2011 год, когда Казахстан собрал под 27 млн тонн зерна, и крестьяне могли продавать его только ниже себестоимости.

И вот тут большую поддержку внутреннему спросу оказывают именно мукомолы.

В 2010 году, на который пришелся пик развития отрасли, в Казахстане, согласно статистике, работало порядка 980 мукомольных предприятий. Суммарная мощность переработки достигла 11-12 млн тонн зерна в год. С тех пор число работающих мельниц сократилось примерно до 350, но модернизации оставшихся на рынке позволила сохранить суммарную мощность неизменной.

— В лучшие времена мы закупали у казахстанских крестьян до 5,5 млн тонн зерна в год, — рассказывает Евгений Ган. — Сегодня в связи с сокращением экспорта муки мы сократили закуп зерна до 4,8 млн тонн в год. Этот объем примерно соответствует тому, сколько казахстанского зерна отправляется ежегодно на экспорт. То есть, по большому счету мы, мукомолы, – самый крупный покупатель казахстанского зерна. И благодаря нам на рынке поддерживается баланс спроса и предложения, обеспечивающий стабильность цен на зерно внутри страны. Потому что зерно мы покупаем по мировым рыночным ценам.

Помимо этого, переработка зерна дает мультипликативный эффект. Загружается транспорт, получают заказы трейдеры, идет потребление электроэнергии, да и просто появляются рабочие места.

Внутренняя конкуренция

Казалось бы, понятно – продавать продукты переработки и для экономики полезнее, и для бизнеса выгоднее. Однако в мукомольной отрасли после 2010 всё пошло не так.

Первым ударом по сектору стало повышение тарифов на транспортировку зерна. До этого момента приоритетом казахстанских агрохолдингов была доставка пшеницы до черноморских портов. С повышением тарифа такой путь стал невыгоден. Крестьяне начали искать другие рынки – и вышли на Среднюю Азию, которая ранее была основным рынком сбыта казахстанской муки. Таким образом, возникла внутренняя конкуренция между зерном и мукой казахстанского производства, поскольку оба товара пошли в одни и те же страны. И эти страны встали перед выбором, что им выгоднее покупать. Вполне логично, что выбор они сделали в пользу зерна, одновременно с этим начав активно развивать собственную мукомольную отрасль.

Кроме того, в соседних странах были применены государственные меры, призванные поддержать внутреннюю переработку.

Например, Узбекистан ввел акциз на импортную муку в размере 15%. Через несколько лет, в 2014, пошлину снизили до 11%. Но тут же увеличили ввозную пошлину на макаронные изделия с 15 до 30%.

Примерно такая же ситуация и в Таджикистане: там импортер оплачивает входной НДС по муке в размере 18%, а по зерну – 10%. Это тоже создает условия для экспорта казахстанского зерна, а не муки.

Киргизия вообще отменила НДС на ввозимую пшеницу, и это тоже создает условия для развития собственного мукомолья.

Союза зернопереработчиков Казахстана на межправительственных комиссиях этот вопрос не раз поднимал, но безрезультатно.

— К сожалению, я должен констатировать, что наши переговорщики не могут твердо отстаивать позиции, защищающие интересы отрасли, — говорит Евгений Ган. — Да, страны-импортеры действуют абсолютно правильно, исходя из своих интересов. Но и Казахстану нужно точно также отстаивать свои позиции, и спокойно применять зеркальные меры в случае введения преград для казахстанского экспорта. К сожалению, пока такие механизмы не созданы.

Отметим, что в Казахстане нет уполномоченного органа, который был бы ответственен за развитие экспорта переработанной сельхозпродукции. Соответствующий департамент существовал в структуре МСХ РК, но несколько лет назад был ликвидирован. Так что мукомолы остались один на один со своими проблемами. Да, существует агентство по продвижению экспорта KAZNEX INVEST, но его инструменты ограничены помощью в сертификации, организации выставок и прочими мелочами. Системные меры развития экспортного потенциала не в его компетенции.

Рынок сегодня

Долгое время именно Узбекистан был основным покупателем казахстанской муки, занимая 75% экспортного рынка: в 2011 туда уходили три из четырех экспортных вагонов. После того как в Узбекистане стало активно развиваться собственное мукомолье, экспорт казахстанского зерна туда стал расти, а муки – падать. В 2014 эти объемы сравнялись, а в 2015 зерна в Узбекистан ушло уже намного больше, чем муки.

Тенденцию красноречиво иллюстрируют такие цифры: в 2007 Казахстан экспортировал в Узбекистан 157 тыс. тонн зерна и 732 тыс. тонн муки. А в 2015 туда ушло 1 млн 405 тыс. тонн зерна и 818 тыс. тонн муки. В нынешнем году разрыв будет еще больше.

По итогам первой половины 2016 Казахстан отгрузил на экспорт порядка 1 млн тонн муки. Основные получатели – Узбекистан, Таджикистан, Афганистан, Киргизия, Туркменистан Небольшие объемы эпизодически отгружаются в Китай. При сохранении таких темпов годовой объем экспорта может составить 2 млн тонн, что очень неплохо. Но мукомолы не спешат заряжаться оптимизмом.

— Если присмотреться к сегодняшней структуре экспорта, то становится понятно, насколько тут все зыбко, — поясняет Евгений Ган. — Сейчас рост экспорта идет только за счет расширения одного направления – Афганистана. Но рынок этой страны очень хрупкий, и все может поменяться молниеносно. Дело в том, что рядом там есть мощный производитель зерна, Пакистан. Им проще работать с Афганистаном, чем нам. В последние три года у Пакистана есть проблемы с производством зерна, и только благодаря этому поставки казахстанской муки в Афганистан увеличились. Но мы уже проходили это в недавнем прошлом. В 2010 объем поставок РК в Афганистан составил 790 тыс. тонн, а в 2011 рухнул до 350 тыс. тонн, потому что Пакистан восстановил свои позиции, и нам пришлось подвинуться. Так же может случиться в любой момент. Многое там зависит не от нас, и в долгосрочной перспективе рассчитывать на Афганистан нельзя.

Это ставит вопрос о необходимости открытия новых направлений сбыта. Но потерять позиции на традиционных рынках просто, а выйти на новые неизмеримо тяжелее.

— Сложность заключается в том, что мука – традиционный продукт с очень узкой границей товарного рынка, — продолжает Евгений Ган. — Она не может продаваться, например, в Европе, потому что доставка очень дорогая. Попытки торговать мукой в России тоже успеха не приносят, потому что там хватает своих производителей, и конкуренция очень жесткая. Иранский рынок сейчас открывается для многих товаров, но мы пока со своей мукой себя там не видим. Хотя, интерес к этому направлению у нас есть. Была попытка освоения Юго-Восточной Азии – Индонезии, Малайзии и прочих стран региона. Да, рынок ёмкий, но доставка туда тоже дорогая: $50-70 на каждую тонну муки. Пока отработать более оптимальную логистику не удается. Если бы мы смогли использовать вариант с доставкой до портов Китая, а оттуда морем, то попробовали бы конкурировать на рынке ЮВА.

Мучные надежды

Казахстанские мукомолы отмечают, что их отрасль – одна из немногих в Казахстане, готовая работать в условиях ВТО. Последние пять лет она не пользуется никакими мерами государственной поддержки, не получает никаких субсидий и преференций. В том числе, правительство не проводило никакой работы по поддержке экспорта казахстанской муки: прежнее руководство МСХ РК твердо стояло на позиции, что задача ведомства — заниматься вопросами производства, а не торговли. Даже в стратегической программе развития АПК Казахстана «Агробизнес 2020» о развитии экспортного потенциала продукции переработки не сказано ни слова.

Однако опыт соседних стран показывает, что если правительства выделяют силы и средства на развитие экспорта, то эти затраты окупают себя в перспективе.

— Мировой рынок муки растет, — рассказывает Евгений Ган. — 7-8 лет назад он составлял 12 млн тонн в год, а сейчас находится на уровне 14 млн тонн. Но мы за этот период не увеличили, а сократили свою долю на нем, потеряв лидирующие позиции. Поэтому, с учетом современных реалий и вызовов, я считаю, что правильно было бы реформировать наше аграрное ведомство, превратив его в министерство сельского хозяйства и продовольствия. Это даст перенести центр тяжести с только производства на производство и переработку.

Президент Союза зернопереработчиков Казахстана полагает, что такая ситуация во многом сложилась из-за политики прошлого руководства МСХ РК. Бывший министр сельского хозяйства Казахстана Аслыжан Мамытбеков больше внимания уделял зерновой, а не мукомольной отрасли. Поэтому с новым руководством министерства переработчики сейчас связывают определенные надежды.

— Опыт последних двух лет убедительно показал, что торговля сырьевыми ресурсами хороша только до определенного момента, — анализирует Евгений Ган. — Перенесемся в другую плоскость: сегодня перед Минсельхозом стоит задача по итогам 2016 отправить на экспорт 60 тыс. тонн мяса. Но почему мы хотим торговать мясом, а не высококачественными мясными изделиями? Выезжая за пределы Казахстана, я всегда везу казахские национальные мясные изделия в подарок, и их встречают на ура. А мы на уровне государства дальше продажи сырого мяса не задумываемся. То же самое – с зерном и мукой. У нас как будто тумблер внутри еще не щелкнул, мы не переключились на понимание того, что торговать сырьем — это несовременно и неперспективно.

Также мукомолы считают, что необходимо перестроить план развития АПК и вести всю работу «от продаж», тогда как сейчас Минсельхоз планирует работу «от производства». Но бизнесу неинтересно работать на склад, ему еще на этапе планирования нужно понимать, куда пойдет товар. Поэтому мукомолы ждут аналитической поддержки со стороны государства: анализа ёмкости внешних рынков, тенденций их роста, определения потенциала сбыта. И уже исходя из этих данных, переработчики готовы наращивать производство.

— Наша, мукомолов, беда в том, что мы опередили на несколько этапов развитие других секторов казахстанской экономики, — говорит Евгений Ган. — И мы на внешних рынках уже сейчас делаем то, о чем пока не задумываются другие наши отрасли. Они тоже к этому придут, и перед ними встанут те вопросы, которые сейчас решаем мы. Было бы хорошо к тому моменту на примере мукомольной отрасли создать систему государственной поддержки казахстанского экспорта, которая работала бы во благо всей экономики.

Источник: forbes.kz