В августе 2014 года в ответ на введение Западом антироссийских санкций наша страна приняла ответные меры по ограничению свободного доступа на национальный рынок сельскохозяйственного сырья и продовольствия. «Для российского селянина пробил звездный час» – заявил премьер-министр Д.А.Медведев, комментируя принятый Правительством план импортозамещения в агропромышленном комплексе.

И вот, год спустя после введения контрсанкций появляется доклад Аналитического центра при Правительстве РФ, в котором содержится следующий вывод: продовольственное эмбарго не только не стало поводом для активной политики импортозамещения, но и явилось дополнительным фактором роста цен на продовольственные товары на внутреннем рынке. Естественно, доклад был мгновенно растиражирован едва ли не всеми западными средствами массовой информации и некоторыми российскими изданиями. Определенное замешательство возникло и среди отечественных аграриев – неужели после короткой передышки, когда они наконец то поверили в свои силы и способность государства поддержать их усилия на родной земле – нужно готовиться к отбою? Давайте внесем ясность, попробуем правильно расставить акценты.

Следует признать, столь решительного шага с контрсанкциями от России не ожидали не только западные политики, но даже многие эксперты, по поводу и без оного толкующие о своей «независимости» и прозорливости. Вспомним, как интернет-ресурсы запестрели апокалиптическими прогнозами – мол, с российских прилавков в скором времени исчезнут соки, мясо и даже огурцы.

На деле же оказалось, что «санкционная война» стала серьезным стимулом для развития импортозамещающих проектов в отечественном агропромышленном комплексе. Одновременно и власти и представители агробизнеса стали все больше говорить о том, что импортозамещение в сельском хозяйстве – это не просто политика поддержки отечественного производителя, это еще и стратегия обеспечения продовольственной безопасности страны. Именно об этом говорилось в принятой четыре года назад Доктрине продовольственной безопасности. Этот важнейший документ определяет конкретную цель – перестать зависеть от импортных продуктов к 2020 году. Разумеется, речь не идет о тотальном импортозамещении – разве Россия подходит для выращивания бананов или кокосов. И в то же время у нас, безусловно, имеются категории продуктов, которые мы просто обязаны заменить отечественными. В их числе мясо, молоко, овощи, фрукты. Сама природа позаботилась о создании в России приемлемых условий для их производства. У нас огромное количество пахотных земель.

В стране обозначилась довольно внушительная группа регионов, в которых достаточно успешно реализуется политика импортозамещения в сфере АПК и сельхозпереработке. Среди безусловных лидеров – Ростовская область. На сегодняшний день в регионе насчитывается 22 крупных импортозамещающих проекта общей стоимостью 107 млрд .рублей. Подтверждением реального вклада донского края в развитие отечественного сельского хозяйства стал недавний Всероссийский форум продовольственной безопасности, который отныне будет проводиться в Ростовской области на регулярной основе.

Примечательно, что в ряде новых инвестпроектов в Ростовской области участвуют иностранные партнеры, которых не испугали возможные санкционные последствия. В качестве примера можно привести строящееся предприятие по глубокой переработке пшеницы с применением технологий немецкого концерна Evonik. Активная реализация этого проекта стоимостью свыше 8 млрд. рублей началась в прошлом году и в текущем году работы продолжаются полным ходом. Предприятие рассчитывает получить до конца 2015 года порядка 300 млн .рублей госсубсидий.

В Белгородской области большое внимание уделяется созданию дополнительных цепочек добавленной стоимости. Вот, в холдинге «Агро-Белогорье» в 2015 году будут удвоены мощности по глубокой переработке свинины. В ноябре-декабре планируется запустить в Яковлевском районе второй производственный комплекс, где выстраивается целый кластер сельскохозяйственных предприятий различного профиля. Что даст новый кластер? Если до сих пор в силу имеющихся возможностей холдинг вынужден треть всей производимой свинины продавать в полутушах, то есть по сути быть поставщиком сырья для мясокомбинатов, то теперь холдинг будет работать непосредственно на конечного потребителя – доля брендированной продукции и мяса в потребительской вауумной упакове увеличится в 2 раза. Для региона в целом – это добавленная стоимость продукта, новые рабочие места, пополнение налоговой базы.

Не остается без внимания и социальный аспект новой аграрной политики. Он нацелен на массовое создание на селе экономически состоятельных небольших крестьянских и личных подсобных хозяйств. В Белгороде реализуется концепция создания сельского социального кластера, формирующего комфортную среду жизни на селе с комплексным обеспечением необходимых условий: жилья, инфраструктуры, дороги, социальная сфера, рабочие места. Действует программа индивидуального жилищного строительства и выделение участков земли, а также программа поддержки фермерских хозяйств «Семейные фермы Белогорья». Результаты уже есть. Прежний отток населения из сельской местности сменился притоком.

Однако было бы явным преувеличением утверждать, что российские производители продуктов питания смогли в полной мере воспользоваться эмбарго на европейское продовольствие. Так, в списке отраслей, получивших уникальный шанс занять доминирующее положение на внутреннем рынке, оказалось отечественное рыболовство. Казалось бы, ситуацией непременно воспользуются дальневосточные рыбки, не имеющие себе равных по запасам биоресурсов. Но пока все происходит с точностью до наоборот – вместо дальневосточной рыбы в наши торговые сети приплыла форель из Фарерских островов. Этот маленький датский протекторат сумел всего за год в шесть раз увеличить поставки красной рыбы в Россию, причем по цене, на четверть дороже, чем платят европейские бизнесмены.

Имеется вопрос – где же продукция наших дальневосточных рыболовных артелей, которые по плану должны были выловить в этом сезоне 490 тысяч тонн лососевых, что превышает годовое потребление всех россиян. К сожалению, на конец августа, когда позади остался пик путины, местные рыбаки едва освоили только половину квот.

Но еще больше проблем возникает при доставке выловленной в дальневосточном бассейне рыбы в европейские регионы России. На середину августа только четверть доставленных на берег лососевых прошли все необходимые процедуры для поставок на внутренний рынок. Рыболовецкие сейнера с добычей надолго застревают в бюрократичной паутине разрешений, согласований и оформления нужных бумаг. Ничуть не лучше положение с транспортировкой. По пути, например, из Камчатки в Москву рыба проходит цепочку в 13 звеньев, где имеются свои ценовые накрутки, оборачивающиеся в итоге тем, что конечная стоимость товара увеличивается в разы. Для сравнения: в портах Южной Кореи никакой бумажной волокиты: выгрузка начинается практически сразу после швартовки судна к причалу, а оплата производится моментально по факту.

Еще одним барьером на пути дальневосточной кеты и горбуши на российский запад стал слабеющий рубль. Нынешним летом за тонну камчатской или сахалинской горбуши в Китае платили в твердой валюте в пересчете на наши деньги примерно по 190 рублей за килограмм, что дороже, чем в розничной сети Владивостока. Заметим, это было еще до последнего обвала рубля. Кто из российских капитанов и владельцев судов откажется от становящегося все более привлекательным экспорта?

На состоявшемся в начале сентября Восточном Экономическом форуме Ассоциация рыбохозяйственных предприятий Приморья предложила узаконить еще на 25 лет введенную в 2005 году практику закрепления за рыбаками 10-летних квот на добычу морепродуктов. Эффективность меры доказана полученным результатом – за десятилетие вылов рыбы увеличился с 4,2 млн. тонн до 8,8 млн. тонн. Для насыщения внутреннего рынка участники Ассоциации просят федеральные и региональные власти обратить первоочередное внимание на создание припортовых предприятий, которые смогут быстро обрабатывать выловленную рыбу, превращать ее в продукт с определенными сроками хранения.

Во многих регионах контрсанкции позволили укрепиться и диверсифицировать свой бизнес местным компаниям, ведущим свою родословную из малых агропредприятий. Например, компания из Владикавказа «Миранда», ранее специализировавшаяся на производстве топливного биоэтанола, приступила к созданию уникального комплекса по глубокой переработке зерна. Конечным продуктом здесь станет получение в промышленных масштабах глютена – натурального белка, широко применяемого при изготовлении огромного перечня пищевых продуктов, начиная от детского питания и заканчивая кондитерскими изделиями. В «Миранде» рассчитывают, что выпуск отечественного глютена позволит серьезно потеснить на внутреннем рынке импортируемый соевый белок, до 30% которого, по данным экспертов, является генномодифицированным продуктом.

Отрадно, что напряженные планы по импортозамещению продовольствия последовательно реализуются не только в известных аграрных регионах России, но и в субъектах Федерации, имеющих устоявшийся статус крупнейших промышленных центров страны. К 2020 году намерена полностью обеспечить себя основными продуктами питания Кемеровская область, являющаяся главным регионом отечественной угледобычи. Уже сегодня расположенный в зоне рискованного земледелия Кузбасс полностью обеспечивает собственное население хлебом, картофелем, продукцией птицеводства. В 2015 году под Новокузнецком началось строительство мегакомплекса по производству мяса и мясных продуктов. Он станет одним из крупнейших предприятий такого рода в стране. Инвестиции в проект составят 10 миллиардов рублей, причем это будут на 100% частные инвестиции. Их источник – прибыль местных металлургических компаний.

Безусловно, важнейшая роль в придании сельскохозяйственному бизнесу устойчивого развития принадлежит региональным и местным властям. К сожалению, они не всегда оказываются на высоте положения, демонстрируя разве что свое неумение выстраивать экономически грамотные взаимоотношения с инвесторами. Поучительной в этом плане выглядит ситуация вокруг проблемных активов, принадлежащих структурам казахстанской агропромышленной группы в Курской области. Они находятся под угрозой банкротства из-за солидной задолженности перед отечественными кредиторами, среди которых фигурирует даже Королевский банк Шотландии, пытающийся взыскать с одного только Курского ООО «Сахар Золотухино» (Золотухинский сахарный завод) почти 16,3 млрд. рублей. А в целом сумма предъявленных требований к этому предприятию в десятки раз превышает стоимость самого завода, находящегося в неудовлетворительном техническом состоянии. Широкую огласку получило происшествие на «Сахар Золотухино», когда на трех сотрудниц обрушилась сахарная глыба. В результате одна женщина погибла, а ее коллеги получили переломы ног. Эксперты «Союзроссахара» полагают, что плачевное состояние курских предприятий объясняется тяжелым положением материнской компании «Шолга», пытавшейся решить свои проблемы в Казахстане путем перекредитования под залог курских предприятий. Деловая общественность находит, по меньшей мере, странной позицию обладминистрации, заявляющей о своей готовности продолжить сотрудничество с холдингом «Шолга», несмотря на желание других российских инвесторов заняться проблемными активами компании.

Импортозамещение в аграрном секторе обусловило всплеск вялотекущей общественной дискуссии о целесообразности передачи земельных угодий в российских регионах иностранным арендаторам. В списке претендентов здесь безусловный лидер – это Китай. Собственно, этот процесс уже запущен. Достаточно вспомнить недавнюю историю со сдачей в аренду китайцам более 115 тысяч га земли Забайкальского края. Тогда многие политики, экономисты, аграрии и простые граждане были удивлены планами администрации Забайкалья передать китайцам столь обширную территорию по цене 250 рублей за гектар – причем без общественного и экспертного обсуждения. Не менее настороженно были восприняты требования китайцев «юридически решить вопрос широкомасштабного привлечения китайской рабочей силы», без чего «ни о каком долгосрочном сотрудничестве с китайскими сельскохозяйственными предприятиями не может быть и речи».

В экспертном сообществе не осталось незамеченным усилившийся в последнее время интерес к проблеме со стороны официальных СМИ КНР и интернет-изданий обоих наших стран. Причем, русскоязычные сайты китайских СМИ сейчас переполнены публикациями абсолютно позитивных материалов об экспансии китайских граждан на Дальний Восток и аграрных проектах, уже реализуемых ими в других регионах России. Но особое внимание привлекла публикация почти одновременно появившаяся в начале лета в российском Интернете и на сайте официального органа ЦК Компании Китая «Жэньбинь жибао онлайн» с символичным названием «Приподнятая целина Дальнего Востока». Эта статья убеждает россиян в необходимости поддержать замыслы жителей Поднебесной «задействовать целинные просторы потенциально пахотных земель российского Дальнего Востока для выращивания и производства продуктов питания в промышленных масштабах». В статье утверждается, что «у самой России нет соответствующих масштабных проектов, нет нужного количества техники и нет нужного количества людей для освоения этой гигантской целины. поэтому единственный разумный выход – передать землю китайцам». Автор статьи делает оговорку, что у россиян «имеются некоторые принципиальные опасения, которые не позволяют приступить к судьбоносной операции». Они состоят в том, что «общественное мнение Дальнего Востока считает, что при массовом участии китайцев в сельскохозяйственных работах земля будет изношена и уничтожена за считанные годы» и к тому же «эту землю в итоге приватизируют сами китайцы». Важный тезис публикации в «Жэньбинь жибао» — агитация за использование в производстве генно-модифицированных организмов (ГМО), которое ограничено в РФ. В дальневосточной зоне рискованного земледелия можно выращивать только продукты с меткой ГМО, утверждается в статье.

Как должно реагировать на подобные планы российско-китайского аграрного сотрудничества отечественное предпринимательское сообщество? Вопрос, безусловно, актуален и по той причине, что желающие арендовать российские земли имеются не только в Китае, но и в других государствах Юго-Восточной Азии, Ближнего Востока, да и Европы. К тому же нельзя забывать, что в России из года в год увеличивается количество необработанных, заброшенных земель, зарастающих кустарником и бурьяном, а все призывы к введению их в сельхозоборот остаются гласом вопиющим в пустыне. Но, прежде чем давать добро на масштабные аграрные проекты с опорой на зарубежные инвестиции, технологии и человеческий капитал, необходимо законодательно вменить в обязанность региональным администрациям проводить проработку каждого подобного проекта на экспертном уровне с учетом всех хозяйственных, демографических и иных последствий во избежание возможного преобладания негативных эффектов над экономической выгодой.

ТПП РФ поддерживает предложение предпринимателей-аграриев о необходимости внесения принципиальных изменений в Земельный кодекс РФ. В частности, предлагается разрешить фермерам, которые постоянно проживают и работают в том или ином сельском или городском поселении, арендовать без конкурсных торгов расположенную на этих территориях землю. Это позволит снизить себестоимость фермерской продукции.

Действующее законодательство на самом деле не предусматривает для граждан, желающих стать фермерами, иных форм получения земли в аренду, кроме торгов и аукционов. Но фермеру, тем более начинающему, крайне затруднительно конкурировать на них с крупными фирмами. Без торгов и на длительный срок фермер может получить участок только в том случае, если на торги не поступило других заявок, но такие льготные условия, как правило, существуют для непривлекательных или больших по размерам участков. В итоге земля достается не производителям, а по сути, самым обычным перекупщикам, которые сдают полученную землю в субаренду. Естественно, в самой такой схеме заложены предпосылки для удорожания сельскохозяйственной продукции.

Между тем никаких проблем с диверсификацией способов реализации сельхозземель не должно возникнуть. Ведь на сегодняшний день граждане владеют только 7 процентами отечественных земель. В собственности юридических лиц и того меньше – всего один процент. Остальные 92 процента находятся в государственной и муниципальной собственности.

Российские фермеры неоднократно заявляли не только о необходимости сохранения продовольственного эмбарго на срок в несколько лет, но и противодействию попыткам недобросовестных предпринимателей обойти запреты за счет различного рода ухищрений, а то и банальной контрабанды. Реагируя на эти пожелания, Правительство согласилось пойти на такую неординарную меру, как уничтожение импортных продуктов, ввезенных в Россию в обход контрасанкций. Однако следует признать, что в отличие от многих других внешнеэкономических инициатив власти, уничтожение продовольствия не вызвало единодушного «одобрения». Так, по данным недавнего опроса Фонда «Общественное мнение», в целом по стране 42% опрошенных высказались за уничтожение санкционных продуктов, 38% – против и 20% затруднились с ответом. И что удивительно – в беднейшей группе населения число сторонников уничтожения в два раза больше, чем у категорий граждан с материальным достатком. Социологи объясняют этот парадокс тем, что бедняк априорно отождествляет санкционные товары с испанской ветчиной хамон и итальянским сыром пармезан, зная наперед, что при любом раскладе ему не видать этих деликатесов. В данной связи, более оправданным выглядит точка зрения тех, кто считает нецелесообразным уничтожать еду и бесплатно отдавать ее приемным семьям и учреждениям, где воспитываются беспризорные дети, естественно, после заключения надзорно-контрольных органов о качестве продуктов.

Вместе с тем было бы неправомерным умолчать о том, что политика облегчения доступа фермеров к потребителям, проводимая региональными и муниципальными администрациями позволит провести четкий водораздел между истинными сельхозпроизводителями и недобросовестными предпринимателями, которые, как правило, бегут «впереди паровоза», дискредитируя в глазах общества любое благое начинание. Так в Москве в 2015 году было бесплатно предоставлено более 4 тысяч мест на ярмарках выходного дня для реализации сельхозпродукции. Однако вскоре власти административных округов вынуждены были отозвать выданное разрешение для 800 фермеров, торговавшими продуктами не из заявленного ассортимента, а порой из контрсанкционного списка или же перепродававшими за приличную мзду свои места на ярмарках другим бизнесменам. Деловая общественность правомерно ставит вопрос – могут ли такие нарушители претендовать на избавление от плановых проверок в течение трех лет, как то предписывает недавно принятый закон?

Занять более прочные позиции на внутрироссийском рынке отечественным производителям должна помочь национальная система управления качеством пищевой продукции. Разработать такую систему Президент РФ поручил Правительству в конце июня текущего года. Актуальность данного вопроса стала очевидной в ходе анализа практики добровольной сертификации продовольственных товаров. Сегодня безопасность пищи регламентируется, примерно, 7 тыс. нормативными документами, однако ни один из них не касается качества продукции. Неразбериху создают и двойные стандарты в отношении российской и зарубежной продукции. В одних категориях товаров строже российские требования, в других – международные. Кроме разнообразия стандартов участники рынка вынуждены работать с множеством проверяющих организаций – Роспотребнадзором, Россельхознадзором и другими, Причем сейчас каждое ведомство отбирает продукцию, руководствуясь своей компетенцией и функционалом: кто-то проверяет сырье, кто-то готовую продукцию. Единая система позволит проследить пищу «от поля до прилавка» и даст понимание, например, из какой категории мяса сделана готовая продукция. Аналогичные системы действуют в Европе. Заработают и у нас – в России.

Источник: tribuna.ru