Дипломатический язык переговоров на высшем уровне не позволил высоким гостям напрямую высказывать свои опасения по проблеме продуктовой безопасности каждого россиянина. Но ясно, что миллиард голодающего населения планеты способен подтолкнуть эти страны к вынужденной конфронтации с житницами мира, к которым относится и Россия. Не исключены и военные конфликты – схватки за воду и хлеб.

Откуда грозит опасность? Что делать, пока границы не смяли орды страждущих и голодных? Об этом «КВ» беседуют с главным редактором газеты «Сельская жизнь» Шамуном Кагермановым. Более 20 лет Шамун Мусаевич пишет на темы сельского хозяйства. Бессменный редактор «СЖ» — постоянный участник переговоров на международном уровне.

Представляем героя интервью

Шамун Мусаевич Кагерманов родился в 1960 году. Начинал печатником в типографии газеты «Правда». В 1990 году окончил факультет международной журналистики МГИМО МИД СССР. С 1991 года работает в редакции газеты «Сельская жизнь» — корреспондентом отдела международной жизни, затем директором по изданию и распространению газеты. В 1998 году избран генеральным директором, а в 1999-м — главным редактором газеты. Член Союза журналистов Москвы. Женат, имеет четверых детей.

— Шамун Мусаевич, какие главные результаты дал России казанский форум АТЭС в сфере развития нашего сельского хозяйства? Есть ли реальная польза и отдача от подобных масштабных переговоров?

— Значительная часть России находится на Азиатском континенте. Поэтому нам поневоле приходится участвовать в решении всех его проблем – геополитических, дипломатических, торговых. А со вступлением нашей страны в АТЭС такое сотрудничество становится более тесным.

— Какие плюсы получает Россия?

— Появляется рынок сбыта для нашего возрождающегося сельского хозяйства, а значит, и стимул развивать свои сельхозтерритории, которые сейчас законсервированы из-за отсутствия денег либо заброшены и зарастают лесом. Вопрос об эффективном использовании пашни в мире в последнее десятилетие очень остро ставится различными международными организациями – не только азиатскими, но и европейскими. В прошлом году на конференции в рамках выставки «Зеленая неделя» в Берлине международные эксперты задали много неприятных вопросов замминистра сельского хозяйства России Александру Петрикову.

В частности, о том, как Россия намерена использовать около 40 миллионов гектаров пашни, которые сейчас зарастают бурьяном. Прозвучала даже такая мысль: если Россия не в состоянии использовать эти земли, то международные организации вынуждены искать механизмы их эксплуатации. Чтобы, когда почти миллиард населения мира голодает, поставлять ему сельхозпродукцию, выращенную на наших землях. Если же продолжить тему расширения экспорта нашей продукции, отметим, Азиатско-Тихоокеанский регион интересен нам тем, что Китай и Индия перешли от рисовой муки к пшеничной.

— Разве могут столь радикально поменяться вкусы населения?

— Представьте, могут! Благосостояние выросло у жителей Китая и Индии, а пшеничная мука намного лучше. Новые вкусовые привычки крупнейших потребителей планеты вызвали в мире большой спрос на зерно.

— Тогда не лучше ли вместо нефти продавать за рубеж пшеницу, как это делала дореволюционная Россия?

— Конечно, для расширения посевных площадей нужно эффективнее использовать Алтай и Дальний Восток. А то в последние 5 лет к нам постоянно обращаются Япония и Южная Корея с просьбой дать им в долгосрочную аренду наши земли.

— Китай тоже обращался с этой просьбой?

— Но есть очень сильные опасения: возвратит ли потом он арендованные земли? Пока Россия на это не идет. Однако вопрос аренды российских территорий возникает регулярно. Чем дальше, тем чаще и настойчивее он будет ставиться перед нашей страной. Со вступлением России в ВТО вопрос обострится еще больше. Наши пустующие земли не дают спокойно спать соседям по региону.

— Могут ли нас принудить к этому?

— Нет, силой, конечно, не заставят. Но у нас есть определенные обязательства, международные договора. Как универсальные — в рамках ООН, ВТО, так и двусторонние. Принудительные меры по использованию нами нашей же земли будут носить экономический характер. Это либо стимулы, либо санкции. В этом тоже есть плюс. Если бы давления не было, наши чиновники закупали бы самые дешевые продукты. Поэтому сотрудничество с АТЭС нам на пользу. Новый министр сельского хозяйства России Николай Федоров это прекрасно понимает. В свое время он работал сенатором в Европейском парламенте и знает, насколько там серьезно относятся к развитию сельского хозяйства. Есть надежда, что будут выдержаны объявленные в казанской декларации приоритеты России — соблюдение продовольственной безопасности и развитие собственного агропрома страны.

— А почему Япония увеличила закупки нашего зерна?

— Японцы не только делают из него муку и хлеб, но и перерабатывают в различные продукты. А потом экспортируют их на международном рынке.

— Но мы могли бы делать это сами! Получается, как с нефтью: экспортируем сырую нефть вместо изготовленной из нее  более дорогой продукции…

— Есть надежда, что вступление в АТЭС и возросший спрос на зерно наконец-то подтолкнут нас к созданию собственного агрокомплекса.

КСТАТИ

Россия входит в число крупнейших мировых экспортеров зерна. Из 94 млн т урожая 2011 года реализовано на внешнем рынке более 25 млн. По объему экспорта зерна РФ занимает второе место в мире. Но из-за кризиса число голодающих в мире достигло 1 млрд. Сегодня около 2 млрд человек на планете вынуждены тратить на еду от 50 до 70% своих доходов.