По уровню развития сельского хозяйства можно судить о цивилизованности государства в целом, считает президент республиканской Ассоциации сельскохозяйственных кооперативов «АгроСоюз Казахстана», руководитель Высшей школы фермеров КазНАУ Алик САГИНДЫКОВ. Если он прав, то нам до этой самой цивилизации – как до Луны и обратно.

– Алик Сабырбекович, почему наше сельское хозяйство никак не встанет с колен?

– Отраслью надо грамотно управлять. Никто не спорит: у нас должна быть долгосрочная аграрная политика. Но хорошие и смелые планы не обеспечены в должной мере финансированием и поэтому не срабатывают. На программу «Агробизнес-2020» планировали выделить 2,6 трлн тенге. Для обывателя это колоссальная сумма. Но специалисты сразу сказали, что надо увеличить её хотя бы вдвое. Сейчас дофинансирование осуществляют, но эти деньги идут на решение уже вновь возникающих задач. А сумма, заложенная под программные цели, так и осталась неизменной.

В 2007 году начали крупномасштабный проект по откорму молодняка КРС. Планировалось строительство 60 капитальных откормочных площадок на 5000 голов каждая. Иначе как бессмысленной тратой средств это назвать трудно. Даже при плановой советской экономике в посёлке Баканас Алматинской области не смогли организовать откорм 1000 голов скота: не удалось набрать ни нужного количества животных, ни нужного количества кормов. Зачем надо снова наступать на те же грабли? Новую откормплощадку в Баканасе строили несколько лет, но так и не ввели в эксплуатацию. Похожая ситуация и в других областях. Кстати, поручение о строительстве пилотных откормплощадок дал президент в своём Послании. Где они? Спустя семь лет о них и думать забыли!

Надо остановить гигантоманию в сфере АПК и уделить, наконец, внимание развитию малого и среднего бизнеса на селе. В России во многих регионах взят курс на создание семейных ферм на 50–100 голов скота. И это очень правильно. Учитывая явную угрозу продовольственной безопасности Казахстана, глава государства в 2010 году поставил задачу на 80% обеспечить внутренний рынок отечественным продовольствием уже к 2014 году. Этот год мы наполовину прожили, а собственных продуктов питания так и не стало больше.

Нереальной на этом фоне выглядит задача увеличения производительности труда в сельском хозяйстве в 4 раза к 2020 году. Такими темпами этот показатель вообще не может расти нигде в мире. Экономисты это знают, но молчат. У нас полтора миллиона личных подсобных хозяйств, которые производят около половины валового продукта отрасли. Однако законодательно они не оформлены и не могут рассчитывать на помощь государства. Надо же решать этот вопрос! До каких пор частный сектор будет оставаться фактически безземельным? Всего 760 тысяч гектаров находятся в его распоряжении, менее 1% пригодных для ведения сельского хозяйства земель. В то же время проведённая по поручению президента инвентаризация показала, что из 8 млн гектаров арендованных государственных земель из года в год не использовалось около 5,6 млн гектаров, или 71%.

– Вы предлагаете взять землю у одних и отдать другим?

– Арендованная земля продолжает оставаться государственной собственностью. Если рекомендуемое Агентством по управлению земельными ресурсами многократное увеличение земельного налога не поможет решить проблему нерационального использования земли, то следует принять закон о её национализации. Договоры долгосрочной (на 49 лет) аренды расторгнуть. Новые, сроком на 10–15 лет заключить только с теми, кто действительно занимался производством сельхозпродукции. Появится большое количество свободных участков для перераспределения между личными подсобными хозяйствами.

– По программе «Агробизнес-2020» 300 млрд тенге направляются на «финансовое оздоровление».

– При обсуждении этой программы один из депутатов мажилиса задал вопрос: «Кого мы хотим оздоровить? Опять банки?». Дело в том, что все бюджетные средства, выделяемые на финансирование АПК по программе «Агробизнес-2020», проходят через коммерческие финансовые структуры. Сумма, о которой мы говорим, была выделена для погашения и пролонгации долгов агрохолдингов и крупных компаний, и без того получающих мощную поддержку государства. В то же время большинство (а не 30%, как утверждают) из 190 тысяч фермерских хозяйств и 9 тысяч сельхозпредприятий не имеют доступа к финансовым и материально-техническим ресурсам и не получают субсидий.

– «АгроСоюз» может им помочь?

– Мы работаем с международными грантами. Понятно, что их мало, и на всех не хватит. А до государственной помощи и вовсе не дотянуться. Поэтому многие из тех, кто когда-то приходил к нам воодушевлённый (я землю взял, хочу то, хочу это…), – сейчас готовы отказаться от своих намерений. С 2006 года государство прокредитовало 1638 сельхозпроизводителей и 3482 личных подсобных хозяйства на 11187,6 млн тенге. Эти цифры даже смешно произносить. Насколько я знаю, больше 10 млн тенге никто не получал. Деньги идут в основном на оборот. А раз так – развития не происходит, и хозяйство всё время балансирует на грани выживания.

– Сейчас разрабатывается закон о кооперации в сельском хозяйстве.

– Это как раз то, что поможет поднять аграрный сектор на сколько-нибудь высокий уровень. Но у фермеров сложилась такая ментальность, с которой объединение будет идти трудно. Лишившись своих паёв в производственных кооперативах после распада колхозов и совхозов, жители села перестали доверять друг другу. Ведь как было? Не устраивают порядки – забирай свой пай и уходи. Но пай – это земля. А землю в карман не положишь. И крестьянину приходилось переписывать недвижимость на председателя в обмен не на деньги даже, а на сахар, муку, комбикорм. По этой схеме очень многие сельчане лишились наделов. А те, кто их сохранил, думают: я войду в кооператив, и тоже всё потеряю. Нужны очень грамотные бизнес-менеджеры, чтобы переубедить этих людей. А главное – нужен живой пример успешной работы кооперативов. Чтобы дать его сельчанам, надо как можно скорее запустить пилотные проекты. Но Минсельхоз говорит: рано, не решены вопросы финансирования. Областники твердят: подключимся, когда нам скажут. Одно радует: известный предприниматель Раимбек Баталов выразил готовность включиться в работу по продвижению кооперации.

– Притчей во языцех стала диверсификация сельскохозяйственного производства.

– И об этом мы говорим с 2007 года. Оптимальное соотношение двух взаимосвязанных отраслей – растениеводства и животноводства – 60:40. Но засилье в растениеводстве монокультур (продовольственной пшеницы, а на юге и востоке страны – подсолнечника и сои), приносящее огромный вред плодородию, не даёт развиваться животноводству. Когда госчиновники гордятся тем, что Казахстан вошёл в первую шестёрку экспортёров зерна, занимает первое место по экспорту пшеничной муки, это выдаёт их некомпетентность. Наша республика стала зерновой державой ценой развала животноводства! На одну условную голову скота, по признанию главы Минсельхоза, в стране производится всего 14 центнеров кормовых единиц, что в два с лишним раза ниже зоотехнической нормы. На мой взгляд, надо поставить нашим латифундистам жёсткое условие: либо вы работаете по научно обоснованным нормам, либо расстаётесь с землёй.

– Что вы думаете о скором вступлении страны в ВТО?

– Надо уже сейчас прояснить всю картину. На каких условиях вступаем? Будем ли мы считаться по регламенту этой организации развитой страной или попадём в разряд развивающихся? Какие квоты нам будут полагаться, какой каникулярный период нам установят и так далее. Всё это, если не с общественностью, то хотя бы с учёными и специалистами, нелишне обсудить. Прозрачность поможет исправить возможные ошибки и развеять заблуждения. Конечно, отступать уже нельзя, но раз мы идём в ВТО, интересы Казахстана должны быть прежде всего. Сельское хозяйство очень уязвимо: если что-то пойдёт не так, нам всем будет нелегко…