В связи с изменениями климата аграрии получают до 18 дней вегетации дополнительно. Это серьёзно меняет принципы выращивания сельхозкультур – нужны новые сорта, подходы к питанию, средства борьбы с болезнями и т. д.

Кроме того, диспаритетный рост цен на зерно, химию и ГСМ заставляет оптимизировать затраты, которые и так сведены к минимуму. Как справиться с этим валом проблем? Каковы реально работающие методы повышения эффективности и где предел сокращения себестоимости?

Об этом шла речь на «круглом столе» ИД «Крестьянин» на тему «Как выжить в условиях изменяющегося климата и экономики? Советы практиков». Генеральным партнёром мероприятия стала ГК «Биоцентр».

– По сравнению с 1980-ми годами прошлого века условия в сельском хозяйстве сильно изменились, – говорит главный агроном воронежского ООО «Беркана-Агро» Александр Голяндин.

– Сейчас у нас новая техника, сорта, технологии – и многие связывают нынешнее повышение урожайности именно с этим. Но на самом деле в ещё большей степени, чем техника, влияют погодные условия – причём как в положительную сторону, так и в отрицательную.

Погода стала не просто изменчива, а резко изменчива – если раньше для смены температур требовались недели, то теперь – часы. У нас как-то был случай: ложились спать зимой – было минус 32 градуса, а проснулись – уже плюс четыре. Как выживать в таких условиях? Нужно приспосабливаться.

По словам агронома, идёт повсеместное нарастание средних весенних температур – к сроку вегетации добавляется до 18 дней в году. Растёт и количество осадков, но медленнее, чем температура. В итоге климат становится засушливее.

Неустойчивость погоды в перспективе сулит снижение урожайности культур. Единственный вариант выживания в таких условиях – работать по технологии, которая будет легко адаптивна и для повышенной влажности, и для засухи.

Как утверждает гендиректор ГК «Биоцентр» Александр Харченко, в основе технологии лежит понятие, которое российской почвенной наукой до сих пор не введено в оборот: «здоровье почвы», в то время как на Западе оно вовсю используется.

– Мы привыкли постоянно говорить о какой-то технике, удобрениях и забываем, что в основе любого производства лежит земля, почва, – рассказывает Харченко. – А без осознания, что такое «здоровье почвы», мы не сможем понять важные вещи.

Например, что такое реальное плодородие почвы. Нам говорят: «Бросайте в землю больше удобрений, тем самым вы повышаете плодородие». Но это безграмотно с точки зрения почвоведения.

Правильно говорить, что использование минеральных удобрений повышает урожай, но разрушает природное плодородие почвы. Сейчас Россия выходит на мировые рынки продовольствия и претендует на свою нишу там.

Но конкурировать нам придётся с государствами, где в сельском хозяйстве рентабельность создаётся искусственно, за счёт огромных субсидий. Они в десятки раз превышают то, что получает российский аграрий. И как показывают последние годы, наша рентабельность без поддержки стремится к нулю.

Диспаритет цен ситуа­цию усугубляет – килограмм солярки стоит дороже, чем килограмм пшеницы, который нужно с помощью этой солярки произвести. В 1960-х годах за килограмм пшеницы давали три килограмма фосфорных удобрений, а сейчас – только 0,2 кг.

В сельском хозяйстве существует два типа ресурсов, утверждает глава ГК «Биоцентр»: платный (техника, топливо, СЗР, удобрения и т. д.) и бесплатный (солнце, вода, углекислый газ, почвенное плодородие и биологические процессы, которые его обеспечивают).

Современная система земледелия строится на модели 1960-х годов, созданной творцом «зелёной революции» нобелевским лауреа­том Норманом Борлаугом. В её основе – лучшие сорта и гибриды, защита растений хорошей «химией», много минеральных удобрений и, по возможности, полив.

То есть использование платного ресурса, который постоянно дорожает и требует от агрария всё больших затрат. Помимо проблем с понижением доходности данная система ведёт к деградации почв.

– Биологическое равновесие нарушается, полезная микрофлора погибает, и вместо неё накапливаются патогены, – говорит Александр Харченко. – Начинается уплотнение почв, разрушение структуры, потеря влагоёмкости и т. д.

– Есть и другая сторона проблемы – в больной почве снижается коэффициент использования минеральных удобрений, – добавляет Александр Голяндин. – Вы их даёте, а результата, как прежде, когда весной на гектар вносился всего центнер селитры, и этого хватало, – нет…

Есть «бесплатный» ресурс, которым аграриям надо научиться пользоваться – он-то и связан с тем, что называется «здоровьем почвы», продолжает Александр Харченко. Если запустить природные процессы в почве, то живая биота сама обеспечит её многим из того, что необходимо.

Сейчас много говорится о так называемом «органическом земледелии», подразумевающем отказ от любой «химии», радикальное снижение урожайности культур ради получения якобы «чистых» продуктов, доступных только для богатых людей. Однако такими продуктами планету не накормишь. Будущее – за адаптивным биологизированным земледелием, уверяет эксперт.

– Что подразумевает подобный подход? Он должен включать в себя защиту растений «химией» и совмещаемой с ней «биологией», поскольку до восстановления здоровья почвы об отказе химической защиты не может быть и речи;

Восстановление плодородия почвы через работу с пожнивными остатками (для этого используются сложные многокомпонентные микробные закваски, которые расщепляют целлюлозу, – в их составе антагонисты корневых гнилей и микробы, разуплотняю­щие почву и стимулирующие дождевых червей), дробные некорневые подкормки растворами минеральных удобрений по фазам развития растений – и, в идеале, вместо пахоты внедрение элементов сберегающей технологии типа ноутил или стриптил.

Всё это гораздо эффективней и дешевле сухих минеральных удобрений, вносимых в почву, – говорит Александр Харченко. – Нам нужно достижение в защите растения уровня «биоконтроля»: когда пространство вокруг корней и его поверхность заполняется сапрофитными дружественными бактериями. Они питают и защищают растение.

– Если почва нормально функционирует, то часть бактерий, развивающихся в ней, начинают продуцировать биогель, который «связывает» воду: в почве появляется большое количество связанной воды, доступной растениям даже в условиях жёсткой засухи, – продолжает Харченко.

Путём управления ценозом (сообществами живых микроорганизмов) можно получать количество природного азота, которое в разы больше, чем требуется. В данном случае мы можем отказаться от применения азотных удобрений, вносимых в почву, оставив для необходимого случая только некорневые подкормки.

В теории питания растений мы привыкли опираться только на труды Юстаса Либиха, хотя ещё в ХIХ веке Я. Линовским – профессором МГУ была предложена теория миксотрофного питания.

– Бактерии в ризосфере живут недолго – их «оборот» около 14 дней, и когда они погибают, после них остаётся органический «бульон», который, опять-таки, усваивают растения, – говорит глава ГК «Биоцентр».

– Согласно концепции миксотрофного питания, растения могут усваивать одновременно и минеральные соли, и органические вещества. Сейчас мы повсеместно на полях работаем гуматами, органическими вытяжками и аминокислотами – это совершенно не совпадает с идеей, что теория минерального питания растений единственно верна.

И урожайность при применении аминокислот и прочих органических препаратов растёт, причём настолько, что мы не можем пренебрегать этими вещами. Растение питается «бульоном», который может получать только из здоровой, полной жизни почвы. Мы создали препараты, которые аналогичны этим природным бульонам, только много концентрированнее.

У нас в стране нет животноводства, органика не вносится на поля. Но есть варианты компенсировать это. Помимо использования живых бактериальных комплексов (ГК «Биоцентр» предлагает целый спектр биопрепаратов для питания и оздоровления почвы. – Прим. авт.) улучшает почвенную микрофлору сидеральный пар. Причём сеять лучше всего именно сложные многовидовые сидеральные коктейли.

– Недавно в Ростов приезжал известный американский фермер Рик Бибер, – говорит Александр Харченко. – И он на своём примере рассказывал, как сеять смеси сидеральных культур – благодаря им он практически не применяет химические средства защиты и даёт минимум дополнительного минерального питания на тысячах гектаров полей в Южной Дакоте.

Сейте после основных культур травы! Много не надо – 30-60 кг на гектар, пусть они взойдут по осени хотя бы на 15 см. Придёт зима, и они погибнут, но оставят в почве корни, которые дают сахара для питания микроорганизмов, дадут азот.

К слову, сорняк на поле растёт по одной причине – в почве появились свободные минеральные соли. А природа не терпит пустоты, в ней всё должно быть задействовано.