Николас Эберштадт — Экономист и демограф, заведующий кафедрой политической экономии Американского института предпринимательства.

Смогут ли Россия и Запад справиться с демографическим кризисом, насколько быстро стареет Китай, где люди будут жить дольше и другие важные прогнозы на ближайшие двадцать лет.

17 июня известный экономист и демограф Николас Эберштадт по приглашению Фонда Егора Гайдара прочитал в Москве лекцию «Что будет с населением Земли в 2035 году?». РБК публикует самые важные мысли этого выступления.

Мальтус был не прав

Все мы, кто родился в ХХ веке, можем считать себя детьми всемирного демографического взрыва, и в течение нашей жизни во всем мире население росло по экспоненте. С 1990 по 2000 год население Земли выросло в четыре раза. Ничего подобного не происходило ранее, ни по темпу прироста населения, ни по масштабу. Если вспомнить работы Томаса Роберта Мальтуса, тогда существовали серьезные опасения относительно того, справится ли планета с тем, чтобы накормить все эти появившиеся новые рты. Мальтус очень опасался за то, чем кончится конкуренция между ростом населения и нехваткой продовольственных ресурсов. Но давайте посмотрим, что произошло в конечном итоге.

В течение последнего века реальная цена на рис снижалась в среднем примерно на 1% в год. То же самое и с пшеницей — приблизительно 1% в год в течение целого века. То же самое с кукурузой — снижение цены примерно на 1% в год в течение всего столетия. И если посмотреть на более широкий спектр продовольственных продуктов, которые входят в базовую корзину потребления, опять же наблюдается тенденция к действительно существенному спаду цен за сто лет.

Это касается и многих минералов, за исключением энергоносителей. Если посмотреть на номинальную цену нефти, то здесь мы видим пугающий рост. Это относится и к некоторым другим энергоносителям — к газу и углю. Но это рост в номинальных долларах без поправки на инфляцию. Если же посмотреть реальные цены с поправкой на инфляцию, то мы увидим, что цена нефти, как и других энергоносителей, не выше, чем 150 лет назад. То есть, если делать поправку на инфляцию, больше постоянного роста цен на энергоносители не наблюдается.

Если цена на ресурс в долгосрочной перспективе снижается, значит, этот ресурс становится все более доступным. И, несмотря на то, что число потребителей у нас растет, фактическая стоимость пищи становится ниже. Мы видим, что пища становится все более доступной — и даже как никогда доступной. И мы можем отметить контраст между фактической ценой на злаки и удивительно быстрым ростом населения.

Экономисты пришли к выводу, что реальный ВВП мира вырос в 25 раз по сравнению с тем, что наблюдался в 1900 году. Это беспрецедентный рост. И ВВП — валовый внутренний продукт — зависит от спроса. То есть спрос на товары и услуги, которые нужны людям, вырос с начала ХХ века в 25 раз. И несмотря на этот 25-кратный рост, мы видим, что цены на природные ресурсы в долгосрочной перспективе снижались. С точки зрения Мальтуса этот график объяснить невозможно, но если верить в силу человеческих ресурсов, в силу человеческого потенциала, позволяющего людям преобразовывать среду, это очень четкое объяснение парадокса, который мы наблюдаем.

Мир становится все более равным

Доход на душу населения за эти же 100 лет вырос в 5 раз. Это огромный рост. Конечно, он распределен неравномерно, и мы знаем о большом неравенстве, которое произошло в течение последнего века. Тем не менее, в каждом регионе мира доходы росли. А если посмотреть на статистику ООН по ожидаемой продолжительности жизни в мире, начиная с 1950 года, то отмечаются две тенденции. В каждом крупном регионе мира наблюдался серьезный рост ожидаемой продолжительности жизни. И глобальный демографический взрыв, прежде всего, связан с взрывообразным ростом в сфере здравоохранения. То есть не с тем, что люди стали размножаться, как кролики, а с тем, что мы перестали умирать, как мухи.

Разрыв в ожидаемой продолжительности жизни между развитыми и развивающимися странами в послевоенные годы значительно уменьшился. После Второй мировой войны разрыв между богатыми и бедными странами составлял приблизительно 25 лет. На сегодня он составляет в среднем 10 лет. Возможно, это по-прежнему слишком много, но изменения идут в правильном направлении. И примерно в том же направлении развивается ситуация с детской смертностью. Мы видим, что раньше в первый год своей жизни дети умирали намного больше, чем сейчас.

Шансы людей по всему миру становятся все более и более равными. Поскольку у нас нет полностью всех записей и сведений об уровне рождаемости и смертности по прошлым годам, я здесь допустил некоторые догадки. В среднем в начале ХХ века люди жили с ожидаемой продолжительностью жизни в 30 лет, к концу ХХ века ожидаемая продолжительность жизни на нашей планете стала где-то 65 лет. Если эти примерные цифры более-менее верны, это означает, что не только продолжительность жизни удвоилась за ХХ век, хотя это больше, чем в любое другое время ранее, но также неравенство в мировой смертности сократилось где-то на две трети.

В 1950 году в среднем люди от 15 лет и старше учились в школе меньше трех лет. В 2010 году эта цифра уже составляла 8 лет. Может, это покажется недостаточным, но мы видим, что этот показатель увеличился практически втрое. И, опять же, разница между бедными и богатыми в плане обучения тоже очень заметно сократилась по всему миру. Это не означает, что все получают одно и то же качество школьного образования. Но, тем не менее, эта тенденция достаточно мощная, и я должен отметить, что она хороша для нашего вида. У нас идет взрыв в здравоохранении, взрыв в образовании, и очень хорошо, что происходит уравнивание, а не поляризация в условиях для человечества. Конечно же, бедности в мире еще очень много, но тенденция идет в правильном направлении, несмотря на то, что численность населения растет и это население нужно поддерживать.

Стремительный рост рабочей силы больше не повторится

Когда мы начинаем думать о будущем, главный момент, на который мы должны обратить внимание, это сколько детей у людей будет в разных частях света. Я хотел бы здесь дать вам какую-то формулу, но ее нет. Нет никакой метрики в социальных науках, которая может достоверно предсказать будущий показатель рождаемости. Существует большое количество теорий. Есть люди, которые говорят, что реальный фактор, который объясняет размер семьи — это уровень дохода, другие говорят – нет, это урбанизация, третьи говорят – нет, это детская смертность. А есть люди, которые говорят – нет, вы все неправы, на самом деле важный фактор — это образование для женщин.

Но самая мощная зависимость — это зависимость между количеством детей, которое женщины, по их словам, хотят иметь, и количеством детей, которые рождаются в обществе. Мы не кролики, не мыши, не мухи, мы можем контролировать в какой-то степени свое будущее, свою семью. И, конечно же, все эти факторы — доход, образование, урбанизация, здравоохранение, контрацепция и другие элементы, — влияют на размер семьи. Но в конечном счете именно желание и предпочтение человека — тот фактор, который является определяющим.

В ближайшие годы мы увидим совершенно различные демографические тенденции в разных частях мира, и эти тенденции будут отличаться от тех, которые мы прежде ощущали в нашей жизни, поскольку произошел достаточно заметный сдвиг к рождаемости, не достигающей уровня воспроизводства населения. Сейчас половина населения мира живет в странах, где рождаемость детей настолько мала, что скоро не будет достигать порога воспроизводства. И миграция здесь не поможет. Большинство людей, которые живут в таких обществах ниже порога воспроизводства, живут в богатых странах.

В этом случае произойдут три вещи. Первая — работоспособное население дойдет до своего пика и начнет снижаться. Вторая — пика достигнет общая численность населения, после чего будет спадать. И третья — население будет очень сильно и очень заметно стареть. И здесь, опять же, к быстрому и заметному старению населения приводят как раз небольшие семьи.

Один из моментов, который очень сильно изменится в ближайшие 20 лет по сравнению с прошлыми 20 годами — это рост мирового работоспособного населения. За последние 50 лет около 15 групп выросли на 1,3 млрд людей, но в ближайшие годы этот рост будет намного меньше — примерно на 800 млн людей. Это означает, что темп роста населения в группах рабочей силы в будущем будет вполовину меньше, чем в последние 20 лет.

Распределение роста рабочей силы также очень сильно поменяется. За последние 20 лет около половины роста работоспособного населения пришлось на Китай и Индию, и это достаточно хорошо сказалось на мировой экономике. Что касается будущих 20 лет, самый большой рост работоспособного населения будет наблюдаться, наверное, в Центральной Африке, которая не так хорошо развивалась последние полвека, и около половины предстоящего роста численности работоспособного населения мы увидим в таких странах, как Пакистан и Афганистан. В таких же местах, как Европа, Россия, Япония, и других развитых обществах, работоспособное население будет сокращаться. И в Китае тоже. В ближайшие 20 лет китайское работоспособное население сократится где-то на 100 млн человек.

Страны БРИКС: новые препятствия для роста

Демографические перспективы Китая и его экономического роста достаточно проблематичны. В мире нет ни одной страны, которая старела бы с такой большой скоростью, как это будет происходить в Китае через 20 лет. Такого еще в мировой истории не наблюдалось. И ситуация со старением особенно остра в сельских регионах Китая. К 2035 году в сельских регионах Китая будет жить больше престарелого населения, чем сегодня живет в Японии. Что произойдет в этом случае? Вполне возможно, эти люди будут гораздо богаче, хотя и не такими состоятельными, как сегодняшнее население Японии. Но здесь важно обратить внимание на уровень образования. Правительство Китая надеется, что в течение ближайших нескольких лет еще 300 млн людей направятся в города, что будет способствовать продолжению экономического роста. Но уровень образования среди городского и сельского населения очень разный, и модель роста, принятая в Китае, уже выбрала все таланты, существующие в сельской местности.

Если говорить о будущем России, то один из самых проблемных аспектов демографического будущего в России — это кризис здоровья. И Россия не одинока в этом, она не единственная страна, которая сталкивается с проблемами в увеличении продолжительности жизни. Тем не менее, это серьезная проблема. За последние 15 лет ожидаемая продолжительность жизни в менее развитых странах потихоньку сравнивается с Россией. И мы видим, что продолжительность жизни в экономически менее благополучных странах будет такая же или даже выше, чем в России. Если статистика Всероссийской организации здравоохранения является корректной, то вот тренды продолжительности жизни для мужчин в Российской Федерации и в Африке близки, хотя Россия — это образованное общество с высокой степенью урбанизации.

И еще один волнующий знак. Есть индекс измерения создания новых знаний — это количество патентов, которые присуждаются американским бюро патентов и товарных знаков. Если посмотреть на общее количество патентов, которые были присуждены за все время российским ученым и изобретателям, то мы увидим, что тут небольшая разница между Россией и сельским штатом Алабама, где население в 40 раз меньше, чем в России.

Теперь об Индии. Индия должна вступить в период, когда ресурсы трудоспособного населения будут расти быстрее, чем население в целом. Будет наблюдаться рост инвестиций, рост накоплений, рост благосостояния. Тем не менее, есть проблема, связанная с образованием. В Индии сотни миллионов людей никогда не посещали школу, и это люди трудоспособного возраста. Индия отстает от Китая на 50 лет в борьбе с неграмотностью. Поэтому рост населения не особо поможет Индии, если это не будет образованное население.

Сможет ли Запад справиться с демографическим кризисом?

Япония — это страна, где население стремительно сокращается. Азиатские семейные ценности ушли в прошлое, особенно в Японии. Что это означает? Что большое количество женщин Японии так никогда и не обзаведется собственными детьми или не будет иметь внуков. У сегодняшних 25-летних женщин в Японии шансы иметь внуков чуть больше, чем шансы на то, что внуков у них не будет, но это достаточно печальная картина для стареющего населения. У них не будет детей, на которых можно положиться.

В Европе наблюдается стремительное снижение населения. В таких странах, как Франция, рождается все меньше детей, например, по сравнению с тем, что наблюдалось 200 лет назад, когда Наполеон сражался в битве при Ватерлоо. То же самое относится и к другим странам Евросоюза. Сокращение населения не всегда означает окончание процветания по многим причинам, о которых я говорил. Здесь важны и здравоохранение, и образование, и улучшение политической ситуации. То есть даже в демографически сокращающемся обществе может быть экономически благополучная ситуация. Но мы видим, что в Европе наблюдаются также некоторые проблемы с привлечением талантов из-за рубежа. И еще одна тенденция — это недостаточный уровень получения высшего образования людьми. Готовя свою презентацию, я с удивлением увидел, что количество людей, обучившихся в колледжах в Мексике, [в относительном измерении] больше, чем в США, и в том числе больше, чем в Австрии. Это свидетельство того, что в Европе на сегодняшний день не хватает университетов, и там недостаточный уровень университетского образования.

Количество часов рабочего времени, которое приходится на одного работоспособного человека в Европе, постоянно снижается. Это означает, что в более благополучных экономиках принято тратить большее количество времени на досуг. И в значительной степени рост здравоохранения в предыдущие годы в Европе пришелся на увеличение отпусков, на праздники. То есть каждое общество вольно само определять, каким образом тратить свои преимущества в области здравоохранения. Но для стареющих обществ — неважно, говорим мы о России, о Соединенных Штатах Америки или о Европе, — есть один способ извлечь пользу из структуры человеческих ресурсов. Это должна быть договоренность о том, что люди будут работать больше. В каждом обществе есть лишь небольшое временное окно, когда люди зарабатывают больше, чем они тратят. И вот это преимущество должно использоваться на благо нации.

Перспективы США отличаются от будущего других стран, о которых я говорил. В США наблюдается достаточно высокий уровень эмиграции, и также здесь чуть выше уровень деторождения, слегка выше уровня естественного воспроизводства, поскольку в США продолжается демографический рост и рост работоспособного населения. Я хотел бы показать два аспекта, которые волнуют меня в том, что касается будущего США.

Это, прежде всего, очень проблемная тенденция, связанная с молодыми людьми, которые полностью выбывают из рядов работоспособного населения. Когда я был мальчиком, лишь 2-3 человека из 100 попадали в эту группу. Сегодня у нас 12 неработающих человек на 100 человек работоспособного населения. Это настоящая революция, отражающаяся на стабильности в семье и на распределении национального богатства. Одна из причин, как я подозреваю, в том, что с 1980-х годов количество заключенных в США начало очень быстро возрастать. По некоторым оценкам, около 20 млн граждан США являются бывшими заключенными, и сегодня у нас нет статистики, позволяющей отследить их благосостояние, уровень занятости и уровень доходов, что необходимо делать. Часть этого населения, которое в прошлом было осуждено и отбыло тюремное заключение, безусловно, является одной из важных проблем для общества США.

Итак, если говорить о временной перспективе с 1900 до 2015 года, в мире наблюдался взрывообразный рост в области здравоохранения и образования, и значительно вырос уровень доходов во всем мире. Эти тенденции, безусловно, будут способствовать и дальнейшему экономическому росту.

Вопрос в том, увидим ли мы в течение следующего века очередной пятикратный рост дохода населения или что-нибудь подобное. Отнюдь не факт. И, безусловно, есть неопределенные факторы — такие, как изменение климата. Также нас, возможно, ожидает революция, связанная с использованием топлива. В прошлом средний класс покупал энергоресурсы — такие, как газ, нефть и электричество. Но теперь, возможно, возникнет противоречие между пищей для бедных и топливом для среднего класса. Будущее всегда остается неопределенным. Но все же у нас есть основания для некоторого очень осторожного оптимизма.