Особое мнение

все

Интервью

вопрос-ответ

задать вопрос

Эксперты

Впервые за последние, пожалуй, 70 лет сельские личные подсобные хозяйства решили обложить налогом. Вот что такое клюнуло наших депутатов, какой петух их в какое место клюнул, мы сейчас будем разбираться. С вами Игорь Абакумов и программа «Аграрная политика».

У нас в гостях Наталия Федоровна Зарук, Здравствуйте, Наталия Федоровна.

— Здравствуйте.

— Добрый день. Сидите, пожалуйста, прошу вас. Наталия Федоровна – главный научный сотрудник Федерального научного центра сельскохозяйственной экономики и развития сельских территорий, а еще профессор Тимирязевской академии, я верно все перечислил?

— Все правильно.

— Наталия Федоровна, я вас пригласил не потому, что вы ученый с большой буквы. Я пригласил вас не потому, что вы экономист. Я пригласил вас еще и потому, что вы работали в сельском хозяйстве, что вы знаете реальный сектор экономики, реальный сектор жизни, вы там жили, так ведь?

— Да.

— Вот что такое клюнуло? С 1948 года, по-моему, у нас таких «закидонов» не было?

— Я так полагаю, что они были еще с 1923 года, все-таки был введен сельскохозяйственный налог…

— Ну да.

— И в общем-то крестьянам всегда жилось непросто, потому что это были и трудодни, это был сельхозналог. Если вы помните, у нас даже корова стоимостью 600 рублей, которую оценили как стоимость данной коровы, крестьянин платил с каждого колхозного двора и единолично с крестьянских хозяйств достаточно большую сумму, от 30 рублей до 150 рублей. Это достаточно высокий потолок по тем меркам, высокий потолок я бы сказала оброка такого.

— То есть практически это был… Мало того, что это был загон крестьян в обобществленные хозяйства, колхозы и совхозы, зарождающиеся совхозы тогда, а было еще и избавление их от личного подсобного хозяйства, чтобы их ничего не отвлекало от общественно полезного труда, верно?

— Ну наверное, скорее всего да, потому что вы знаете, сталинские поросята, сталинские коровы были достаточно серьезной темой для крестьянства.

— Конечно.

— И отменили все это только в 1969 году в принципе, после смерти Сталина, 1953 год, несколько снизилась налоговая нагрузка на крестьянство, но она была все равно непомерной.

— В 1948 году когда начали обкладывать данью каждый корень яблони, каждый корень вишни, крестьяне что сделали? Они просто вырубили свои сады.

— Да.

— С тех пор мы и закупаем продовольствие потихоньку.

— Ну тут очень осторожно надо подходить, я так считаю, к этому вопросу. Потому что на сегодняшний день личные подсобные хозяйства – это приблизительно 37%, которые дают сельскому хозяйству: это картофель, овощи, плоды, это молоко, чуть меньше, чем сельхозорганизации сейчас, но достаточно весомые, это приблизительно по 2017 году у нас картофеля личные подворья дали где-то 77%, плодов и ягод около 78%. То есть это достаточно весомая часть той продукции, которую производит сельское хозяйство. И если мы сейчас начнем душить личные подворья, то мы можем увидеть много проблем.

— Скажите, пожалуйста, вот вы произнесли ключевую фразу, слово «душить».

— Да, я извиняюсь.

— Нет, ничего, все нормально. Слово «душить» имеет совершенно конкретный смысл, то есть сократить количество личных подсобных хозяйств, верно ведь? Если я правильно помню, у нас личные подсобные хозяйства в последнее время обвиняли в чем угодно: обвиняли в том, что они распространяют африканскую чуму свиней, и им запретили держать свиней, а свинья – это ведь основной продукт, основной источник дохода, правильно?

— Да, безусловно.

— Им запретили много чем заниматься, много чем запретили.

— Было много, да, куриный грипп и так далее.

— Да-да.

— У нас очень много всего.

— И грипп птицы, и все такое прочее, их обвиняли во всех смертных грехах.

— Это верно.

— То есть вам не кажется, что это попытка монополизировать продовольственный рынок и избавить рынок от этих вот маленьких фермочек, от этих маленьких продуктов, от этих вкусных яблочек, от этих вкусных колбасок?

— Ну да, чистые экологические продукты – это в личном подворье. Но вы знаете, я, может быть, немножко в другое русло можно переведу этот разговор? Потому что действительно ЛПХ… Вы знаете, что на постсоциалистическом пространстве у нас все-таки ушли многие страны от личных подсобных хозяйств больше к фермерству, к кооперативам, потому что там есть достаточно претендентов, для того чтобы это развивать.

— Там 200-летняя история.

— Да, вы правы. Но я бы так поставила вопрос. Сегодняшний документ, который как бы мы обсуждаем, это патентная система. Вообще патентная система – это здорово, это очень хорошо для индивидуального предпринимателя. Почему? Потому что виды деятельности он может легализовать. Вот хочу я выращивать цветы на своем участке и эти цветы продавать; чтобы мне их продать, у меня не было вида деятельности, под который подходил патент. Но еще один момент, обращаю на это внимание: у нас ведь почему вот эта насущная проблема так встала остро? Потому что у нас денежные потоки стали контролироваться и частных физических лиц, индивидуальных предпринимателей. Поэтому вам могут задать вопрос, почему у вас на карточке деньги и в таком объеме? И вы должны представить определенный документ, подтверждающий все это.

Поэтому вот ругать совсем патентную систему я бы не стала, но подходить с точки зрения… Вы знаете, что до 2015 года денежные потоки контролировал банк, банковская сфера, а с 2015 года это поручение выполняет налоговая инспекция. И соответственно вот этот контроль, для того чтобы видеть, какой у нас доход у всех… Видимо, недобор бюджета, конечно же, к этому ведут наши контрольные органы. Но тут самое главное другое, чтобы вот эта патентная система смогла не задушить, а развивать предпринимательство.

— Для того чтобы у нас была полная ясность, я хочу… Нас ведь наверняка и налоговики тоже смотрят, у них ведь тоже есть подсобные хозяйства у многих, особенно на юге, это мы все знаем, не будем, так сказать, тыкать пальцем. Я хочу, чтобы они посмотрели, что такое личные подсобные хозяйства для людей, у которых очень низкий доход. Я хочу показать материал вам из Ростовской области, который сняли наши корреспонденты.

— Хорошо.

СЮЖЕТ

— Вот, Наталия Федоровна, конкретная картинка, и для налоговиков то же самое. Росстат в ходе недавней сельхозпереписи выявил любопытную тенденцию: с одной стороны, за 10 лет с 2006 по 2016-е гг. в стране вдвое сократилась численность фермеров, а с другой стороны, на 1 миллион увеличилось число личных подсобных хозяйств, их больше чем 23 миллиона сейчас. Вот у налоговиков что, аппетиты выросли?

И у меня другой еще вопрос-продолжение – или они провели газ на село 100%, или они провели туда канализацию, или они провели туда водопровод, чтобы люди из колодца, из рек грязных не черпали, или они там школы построили, или они там медицинские пункты построили? Или у нас количество бедных уменьшилось в деревне, что им надо уже налогом всех обложить? Вот почему такой диссонанс между реальностью и желаниями? «Хотелок» очень много. Как вы считаете?

— Вы знаете, я все-таки полагаю, что это не инициатива налоговых органов, хотя, конечно, на данном этапе все-таки здесь больше контрольные функции налогов проявляются. Я все-таки считаю, что первая задача, именно посыл этого документа – это все-таки легализовать нам бизнес аграрный. Потому как многие из-за того, что все-таки рабочих мест не хватает, создают в своих приусадебных хозяйствах не только для себя продукцию, но уже и продукцию, с которой можно выходить на рынок, экологически чистую продукцию.

— Можно я немножко попытаюсь с вами подискутировать, попытаюсь? Вы все-таки профессор.

— Хорошо.

— Я буду пытаться. Наталия Федоровна, дело в том, что в законе о личном подсобном хозяйстве разрешено торговать продукцией, произведенной на своем личном огороде.

— Да.

— Но у нас порядка 3%, по разным оценкам от 3% до 5% крупных личных подсобных хозяйств, которые зарегистрированы как ЛПХ и не платят налогов поэтому, но это всего лишь 3%. Эти 3%, все их прекрасно знают, кто эти люди, все прекрасно знают, под какой крышей эти люди работают, так ведь?

— Да, конечно.

— Все прекрасно знают, что есть юридические, административные и экономические рычаги, для того чтобы их привести в чувство, чтобы они зарегистрировались как предприниматели. Так зачем же под налог, под патент подводить все сельское население?

— Ну вот тут, конечно, нужно задуматься, потому что все-таки включая в 346-ю нашу статью, 43-й и 45-й пункты патентной системы, эти виды деятельности, исходили из, наверное, чувств, каких-то побуждений организовать предпринимательскую деятельность в сельскохозяйственном производстве индивидуальных предпринимателей.

— А у нас появились консультационные службы?

— К сожалению, не работает. Я тоже хотела об этом сказать.

— У нас много чего нет, понимаете, для того чтобы был… Я не против патента.

— Инфраструктуры, к сожалению, и логистики не хватает.

— Может быть, ее сначала создать?

У нас звонок из Вологодской области. Добрый день, здравствуйте, мы вас слушаем, вы в прямом эфире.

Зритель: Алло, здравствуйте.

— Здравствуйте. Короткий вопрос, пожалуйста.

Зритель: Я Петров Виталий. Я такой вопрос хочу задать. Вот с продовольствием проблема у нас швах, будем говорить, только по Вологодской области у нас закрыты буквально последние десятки лет 2 свинофабрики по 54 тысячи голов, 3 птицефабрики по миллиону поголовье каждая (примерно, конечно, говорю), закрыты 2 откормочных комплекса по 10 тысяч быков, по 12 тысяч фактически. Это что, война у нас или оккупация была, что? Я вот этого никак не могу понять. Еще последнюю подпорку давайте выбьем у людей, личные подсобные хозяйства.

— Спасибо вам большое. Мы тут недавно получили письмо, которое читали, что называется, как у вас в деревне говорят, «в гул», вслух: люди просят принять личные подсобные хозяйства в состав Российской Федерации. Так что вы недалеки от истины.

— Я бы сказала тут с большой осторожностью, хотя по доктрине продовольственной безопасности, я думаю, по многим позициям мы уже вышли на те цифры, которые стоят в самом документе. И по экспорту… Наша задача, президент поставил, увеличить экспорт, конкурентоспособную продукцию производить. Здесь очень много важных моментов. Но, конечно, личные подсобные хозяйства, те, которые вы сейчас показали в сюжете, – это не для налоговиков работа, естественно. И я за то, чтобы патентная система была выработана, отработана очень четко.

Ведь понимаете, в законе о личных подсобных хозяйствах написано, что это некоммерческая деятельность. Если мы пойдем к Гражданскому кодексу, что такое предпринимательская деятельность? – это развитие своей самодостаточной деятельности с целью получения прибыли. А в Налоговом кодексе мы видим… Я думаю, эти виды предпринимательской деятельности перекликаются с ЛПХ…

— Очень тяжелый, тонкий вопрос, чтобы к нему подходить с топором. Правда же, согласны вы?

— Тонкий вопрос. Нужно очень хорошо подумать.

— Давайте послушаем, что люди говорят. Мы сняли на улицах нескольких городов мнение людей по этому поводу.

ОПРОС

— У нас еще один телефонный звоночек вдогоночку. Павел из Хакасии. Здравствуйте, Павел, вы в прямом эфире «Аграрной политики», слушаем вас.

Зритель: Здравствуйте. Вот мне сейчас 64 года, я всю жизнь держу подсобное хозяйство. И если бы кто из городских знал, как это трудно держать! Ведь приходишь с общественного труда и занимаешься поливкой огорода, занимаешься кормом скота, подоить коров надо, надо накормить свиней…

— Скажите, Павел, вы в состоянии будете платить этот патент?

Зритель: Ни в коем случае! Дело в том, что это вообще… У нас уже более половины людей не держат ничего. Если вы еще это сделаете, вообще все побросают.

— Спасибо, Павел, спасибо. Это был Павел из Хакасии.

Наталия Федоровна, вы начали очень интересную тему о том, что личные подсобные хозяйства – это способ, это возможность задержать людей в деревне.

— Конечно, безусловно.

— Это возможность создать народонаселение, чтобы плавно люди перетекали из города в деревню. Но для этого нужно создать условия. Какие условия надо создать, на ваш взгляд экономиста?

— Вы знаете, сейчас как раз-таки Министерством сельского хозяйства и нашим научным центром разработана, подготовлена стратегия развития сельских территорий до 2030 года. Там ставятся определенные задачи, которые необходимо решить обязательно. Если говорить о проблемах, их достаточно много. Сейчас вы затронули, действительно, оплату труда, а ведь она составляет всего 57% от средней по экономике страны. Это печально, очень печально.

— Более того, она планируется половина от экономики.

— Ну да, все верно.

— Заранее сельского жителя объявляют ущербным, что ты не можешь получать больше половины.

— Вот избежать нужно всех этих позиций, вот таких вот острых решений данной проблемы. Нужно сохранить село, это, конечно, задача главнейшая, на мой взгляд. Потом выделение средств государственных, бюджетных, на которые должны строить дороги, больницы. У нас, наоборот, оптимизировали, вы знаете. Ну что такое где-то приблизительно 167 миллиардов рублей, которые даются на село? Это очень маленькая цифра. Ее, конечно, надо увеличивать. Для того чтобы оставить молодого человека в селе, он должен иметь хорошую инфраструктуру: школу, садик, дороги. Он должен общаться с такими же, как он, инженером, учителем, агрономом. Ведь сельская интеллигенция должна быть главенствующей, естественно, с крестьянами.

— Как всегда было, так всегда и было.

— Да, а это требует огромных вложений. На сегодняшний день проблемы эти нужно обязательно решать.

— Как вы полагаете, этот законопроект будет принят или нет?

— Я все-таки полагаю, что он будет принят, но только в каком виде, это вопрос.

— То есть вы полагаете, что его нужно модернизировать?

— Мы пытаемся по крайней мере предложить.

— Воздействовать на это, да?

— Да, предложить какие-то свои решения, видение этой проблемы.

— Дай вам бог удачи.

— Спасибо.

— Спасибо вам большое. У нас в гостях была Наталия Федоровна Зарук, главный научный сотрудник Федерального научного центра экономики сельского хозяйства и развития сельских территорий. С вами был Игорь Абакумов и «Аграрная политика». Увидимся через неделю в любую погоду.

Читайте прогноз ценовых колебаний с 1 по 5 октября 2018.

Источник: otr-online.ru