Российскому сельскому хозяйству предписано совершить новый рывок.

По прогнозам экспертов, в этом году Россия вернет себе лидерство в экспорте пшеницы. Но на этом потенциал российского зерна далеко не исчерпан. Да и многая другая продукция АПК имеет все шансы закрепиться на мировом рынке. Но для этого нам необходимо решить несколько задач: освободиться от «оков» импорта по сырью и подтянуть конкурентоспособность российской продукции. Господдержка в этом вопросе будет играть не последнюю роль.

Шок как двигатель агропрогресса

Что не хватает российскому АПК, чтобы не отставать от зарубежных конкурентов, «РГ» рассказала завотделом исследований аграрных рынков Института аграрных исследований НИУ ВШЭ Наталия Карлова.

Что нужно, чтобы российский АПК и дальше быстро рос?

Наталия Карлова: Экспорт для нас сейчас очень важен, потому что по некоторым видам продукции мы достигли практически 100-процентной самообеспеченности, и возникает вопрос о перепроизводстве. Это прежде всего мясо птицы, свинина, сахар. Ослабление рубля создало возможности для повышения ценовой конкурентоспособности российского экспорта. Однако растущие издержки в связи с увеличением стоимости импортных ресурсов в АПК, а также падение мировых цен на продовольствие нивелируют положительный эффект от девальвации рубля для экспорта российской продовольственной продукции. Критическая зависимость от зарубежных технологий и средств производства и технологическое отставание отечественного сельского хозяйства говорят о необходимости перехода на инновационную модель развития в аграрном секторе. Решение этой задачи осуществимо лишь в долгосрочном плане. Поэтому внимание к ней необходимо уже сейчас. Иначе через несколько лет российское сельское хозяйство рискует остаться на задворках мирового АПК, который все больше зависит от технологий устойчивого повышения продуктивности.

Как выглядят российские агрокомпании на фоне зарубежных конкурентов?

Наталия Карлова: Отдельные ведущие российские хозяйства догоняют по уровню производительности своих зарубежных конкурентов и даже могут с ними конкурировать. Как правило, это крупные холдинги, которые имеют лучший доступ к финансовым ресурсам, инвестируют в инновации и человеческий капитал. Но и они встречаются с барьерами для инновационной трансформации в АПК. Но если мы посмотрим на степень внедрения инноваций по сектору в целом, то увидим, что она невысокая. Основная часть компаний в секторе в лучшем случае озабочена оптимизацией издержек производства. А их инвестиции в основном направлены на модернизацию или замену существующего капитала. Это дает возможность поддерживать конкурентоспособность на одном и том же уровне, однако несет риски быстрого отставания от конкурентов из-за недостатка внимания к интенсивным факторам роста — инновациям и человеческому капиталу.

Падение мировых цен на еду и удорожание импортных ресурсов сводят к нулю положительный эффект от девальвации рубля

Насколько обоснованы жалобы бизнеса на недостаток поддержки?

Наталия Карлова: Например, яичные птицефабрики даже с самыми высокими объемами производства не соответствуют по объемам выручки критериям системообразующих предприятий в животноводстве, так как не могут конкурировать по цене с производителями мяса (цены на яйца ниже цен на мясо). При этом сохранение таких предприятий важно для отрасли и отдельных регионов.

Если говорить о среднесрочной перспективе, то здесь нужны не столько меры по поддержке конкретных компаний, сколько упор на развитие общих условий производства: инфраструктуры, страхования, аграрной науки и образования, трансферта технологий, контроля качества и безопасности продукции.

Дело в технике

Сельхозмашиностроителям на совещании у президента 20 мая удалось получить, пожалуй, самую большую поддержку. Общая прибавка по субсидиям на оборудование для АПК и пищевой промышленности составит 10,5 млрд рублей.

Из этой суммы 6 млрд рублей выделят на докапитализацию «Росагролизинга», что позволит поставить аграриям дополнительно около 1,5 тыс. единиц техники. В «Росагролизинге» с апреля действует антикризисная программа, которая предполагает ставку в 3%, нулевой аванс, увеличение срока лизинга и отсрочку платежей на год.

Через инструменты «Росагролизинга» реализуется более 25% российской сельхозтехники. А одним из ключевых механизмов поддержки спроса остается субсидирование скидок (10-15%) на покупку сельхозтехники в рамках программы 1432. Ее с этого года курирует Минпромторг. По словам министра промышленности и торговли Дениса Мантурова, выделенный на этот год лимит госсредств (10 млрд рублей) будет исчерпан уже к августу. Дополнительный спрос в рамках программы оценивается в 3,6 тыс. единиц техники, на что потребуется еще 2 млрд рублей.

По программе 1432 аграрии могут приобрести технику, которая производится в России и входит в утвержденный перечень, сформированный в основном из недорогой техники. В предыдущие годы почти 80% субсидий по программе приходилось на «Ростсельмаш» и «Петербургский тракторный завод» (ПТЗ). Так, в 2018 году из 10 млрд рублей субсидий ростовское предприятие получило почти 5,9 млрд рублей, ПТЗ — чуть более 1,5 млрд рублей.

По данным Минпромторга, в этом году также крайне востребована программа льготного лизинга спецтехники, в том числе машин для мелиорации. Чтобы полностью закрыть потребность аграриев в рамках этой программы, потребуется докупить 2,5 единицы техники. На это государство выделит еще 1 млрд рублей (сейчас лимит составляет 3 млрд рублей). Также добавят 1,5 млрд рублей на покупку российского оборудования для переработки сельхозсырья (около 9 тыс. единиц).

Прибавка по субсидиям на оборудование для АПК и пищевой промышленности составит 10,5 млрд рублей

Выделенные дополнительные деньги позволят в 2020 году удовлетворить спрос аграриев на машины и оборудование, оценивает директор ассоциации «Росспецмаш» Алла Елизарова. «Заводы готовы существенно нарастить поставки сельхозтехники сверх запланированных, но вынуждены ориентироваться на платежеспособный спрос», — говорит эксперт.

По словам Дмитрия Патрушева, всего в 2020 году российские аграрии планируют закупить 56 тыс. единиц техники и оборудования (на 14% больше, чем в прошлом году). За четыре месяца 2020 года выпуск техники для аграриев увеличился на 22%.

Кредиты взяли в оборот

В этом году из-за вируса российским аграриям выделили дополнительно более чем 2 млрд рублей на льготные «короткие» кредиты. Но и этого оказалось мало.

Уже 21 мая Минсельхоз представил на обсуждение приказ об увеличении максимального размера льготного краткосрочного кредита с 600 млн до 1,2 млрд рублей в год на одного заемщика.

Риски снижения доходов населения и, соответственно, спроса на продукты питания напрямую влияют на АПК и смежные отрасли, и точечные меры поддержки (льготное кредитование, субсидии) нужны незамедлительно, уверен гендиректор «Союзмолока» Артем Белов.

Сейчас банковского финансирования оборотного капитала требуется на 15-20% больше из-за подорожания сырья, комплектующих и т.д., подсчитывает гендиректор Института конъюнктуры аграрного рынка Дмитрий Рылько. Сейчас система поддержки распространяется на системообразующие предприятия, МСП, но нужно подумать, как помочь самозанятым в сельском хозяйстве, считает эксперт.

Небольшим предприятиям и фермерам на недавнем совещании с президентом Владимиром Путиным было уделено особое внимание. Глава Минсельхоза Дмитрий Патрушев признал, что малые формы хозяйства от пандемии пострадали больше, чем крупные, — в первую очередь из-за сложностей со сбытом продукции. В связи с этим предложения по поддержке небольших предприятий будут отражены в готовящемся национальном плане по развитию экономики, заверила вице-премьер Виктория Абрамченко.

В поддержке государства нуждаются в первую очередь небольшие агрокомпании. Помогать только большим холдингам недальновидно

Поддерживать только крупные агрохолдинги в любой экономической ситуации — недальновидная позиция, уверена директор Института аграрных исследований НИУ ВШЭ Евгения Серова. Когда производство в какой-либо отрасли базируется на трех-четырех крупных производителях, достаточно одному из них уйти с рынка по какой-то причине (например, банкротство) — серьезно страдает вся отрасль, поясняет эксперт. Но если банкротится металлургический завод, через год-другой туда приходит новый собственник, и производство восстанавливается. В продовольственной цепочке невозможно ждать год, когда предприятие пройдет процедуру оздоровления. Последствия политики поддержки крупных холдингов наглядно проявились в условиях коронавируса в США: когда из-за распространения вируса с рынка целиком выпадали крупные мясные компании, тут же возникала паника, напоминает Серова. «Крупные компании в АПК, безусловно, должны быть. Но нельзя уповать только на них. Должны быть комбинации крупных компаний с небольшими. Потому что именно небольшие компании — тот буфер, который всегда может взять на себя часть рынка и часть риска ситуаций, подобных тем, которые случились в США», — резюмирует эксперт.

Сойдемся на своих

Сельское хозяйство на протяжении нескольких лет демонстрирует уверенный рост и сможет дать импульс российской экономике после пандемии коронавируса, уверена вице-премьер Виктория Абрамченко.

Однако COVID-19 выявил проблемные точки российского АПК — в частности, показал зависимость агрокомплекса от импортных семян и ветеринарных препаратов. «Наша совместная задача — не допустить влияния этого валютного фактора на конечную цену для российского потребителя», — рассказала она «РГ». Поэтому, по словам вице-премьера, один из блоков предложений в национальный план поддержки и развития экономики, который сейчас готовится в правительстве, касается развития отечественной селекционной генетической базы, производства кормов, ветеринарных препаратов и средств защиты растений.

Большинство этой продукции поставляется из Китая. Разрыв цепочки поставок и валютные колебания привели к резкому подорожанию ряда товаров. Так, производители кормов и животноводческой продукции в марте говорили о кратном повышении цен на витамины. При этом, по данным Минсельхоза, доля иностранных кормовых добавок по отдельным позициям достигает 100%.

Сложная ситуация также с семенами. В Доктрине продовольственной безопасности пороговое значение по обеспеченности отечественными семенами обозначено в 75%, напомнил председатель правления Союза экспортеров зерна Эдуард Зернин. И если сейчас ничего не предпринять, этот критерий не будет выполнен. При этом важен не только количественный показатель. В феврале 2020 года ФАС выявила, что более 70% сортов сои в номинальном количестве, которые занесены в госреестр, принадлежат отечественным селекционерам. А в валовом объеме используемых семян доля российских составляет всего 20%. «Это наглядный пример того, что на самом деле результаты отечественных селекционеров не устраивают бизнес», — считает эксперт.

По оценке Минсельхоза, при посеве под яровые зерновые и зернобобовые культуры аграрии используют 72,1% отечественных семян. Но если по зерновым культурам обеспеченность российскими семенами составляет 90%, по сахарной свекле мы почти на 100% зависим от семян импортной селекции.

Долю импортной продукции на рынке ветеринарных препаратов эксперты оценивают в целом на уровне 60-65%. Впрочем, например, в свиноводстве импорт фармпрепаратов составляет всего 20-30% от объема внутреннего потребления, подсчитывает генеральный директор Национального союза свиноводов Юрий Ковалев. По его словам, за последние 20 лет в стране либо были созданы отечественные компании, либо локализованы производства мировых лидеров. Хуже дело обстоит с вакцинами — их импортируется около 70%. Мы практически не импортируем живых животных, и родительское стадо почти на 100% производится внутри страны.

«Заниматься импортозамещением семян, ветпрепаратов, кормов и т.п. продукции не только дорого и долго. Это требует перестройки всей институциональной системы. Если у вас нет семеноводства как системы, если нет мощной научной базы, то сколько денег туда ни влить, толку от этого не будет», — предупреждает гендиректор Института конъюнктуры аграрного рынка Дмитрий Рылько. Хотя сейчас многие страны начинают беспокоиться по поводу самообеспечения, отгораживаться от мира невозможно и не нужно. Коронавирус отступит, а в мировой системе разделения труда уже сложилась страновая специализация. И только рынок может определять, какое производство сейчас целесообразно переместить внутрь страны, а на какое не стоит тратить ни время, ни средства, уверен эксперт.

Виктория Абрамченко, вице-премьер:

— Один из блоков предложений в национальный план поддержки и развития экономики касается развития отечественной селекционной генетической базы, производства кормов, ветеринарных лекарственных препаратов и средств защиты растений.

Россия обеспечила себя основными продуктами питания, и это позволило пройти ей коронакризис проще, чем многим другим странам. Эксперты допускают, что этот кризис сделает российскую продукцию АПК еще более популярной и на мировом рынке.

Ключевые экспортные товары АПК — сельскохозяйственное сырье, рыба и морепродукты, масла и масличные агрокультуры, хорошую динамику показывает экспорт мяса птицы и свинины, отмечает начальник Центра экономического прогнозирования Газпромбанка Дарья Снитко. В марте российские компании уже нарастили экспорт в денежном выражении почти на треть, до 2,2 млрд долларов (к аналогичному периоду прошлого года), следует из данных ФТС. При этом в тройке лидеров — пшеница (плюс 245 млн долл.), подсолнечник (плюс 114 млн долл.), подсолнечное масло (плюс 88 млн долл.). По оценке Центра отраслевой экспертизы Россельхозбанка, в 2020 году экспорт сельхозпродукции превысит плановый (25 млрд долл.). Этому способствует как ослабление рубля, так и меры господдержки АПК. Кроме того, увеличить присутствие России на мировом рынке поможет разрыв существовавших раньше глобальных цепочек поставок — наша страна расположена к рынкам Дальнего и Ближнего Востока и Средней Азии ближе, чем большинство других экспортеров продовольствия. Директор Института аграрных исследований НИУ ВШЭ Евгения Серова называет «чудом» недавнее начало экспорта мяса птицы, свинины и даже говядины. «Страна, которая никогда не производила мясной скот, вдруг начала экспортировать говядину. Это аналогично тому, что Вьетнам, никогда не производивший кофе, вдруг стал вторым экспортером этого продукта», — удивляется эксперт.

По оценкам РЗС, теоретически Россия может выращивать до 200 млн т зерна — если на то будет платежеспособный спрос. Из них экспортировать можно до 100 млн т, оценивает вице-перзидент РЗС Александр Корбут. Но если мы «замахнемся» на такой объем, надо отдавать себе отчет в том, что цены на зерно серьезно упадут и заработать получится не так много, как при нынешних объемах.

Преувеличивать потенциал российского агроэкспорта не стоит, считает Дарья Снитко. По оценке Центра экономического прогнозирования Газпромбанка, экспорт товаров в текущем году не может не упасть, так как мировая торговля сократится на 6-7% минимум. «В этих условиях рост экспорта, в том числе аграрного, будет удачей», — считает Снитко. Возможно, доля зерна вырастет в общей экспортной выручке, но большого скачка ждать не нужно, говорит Евгения Серова. В последние пару лет агроэкспорт составлял около 24 млрд долл. А экспорт продукции ТЭК — 290 млрд долл. И даже обвал цен и объема в этом году снизил показатель до 130-150 млрд долл., что в пять с лишним раз больше агроэкспорта. Экспорт зерна в 2019 году составил менее 8 млрд долл. «Поэтому вряд ли зерно может стать товаром номер один», — резюмирует Дарья Снитко.

«Нам не стоит уповать на любую иную сырьевую иглу», — говорит член аграрного комитета Госдумы Аркадий Пономарев. Будущее за производными от зерна, с более высокой добавленной стоимостью, уверен он. Кризис 2020 года продемонстрировал, как внезапный разрыв производственно-логистических связей может вызвать беспричинный дефицит продукции в одной стране и затоваривание в другом регионе мира, говорит Дарья Снитко. Например, в феврале Австралия не смогла доставить урожай авокадо на традиционный рынок Китая, в Испании полностью не убрали и не продали клубнику, приводит примеры эксперт. Но дальнейшие последствия пандемии могут быть гораздо страшнее. По прогнозам Всемирной продовольственной программы (ВПП) ООН, режим самоизоляции и экономическая рецессия, вызванная COVID-19, могут привести к голоду «библейских масштабов», если человечество не обеспечит продовольственную безопасность. По данным ВПП, уже до конца 2020 года с острой нехваткой продовольствия в мире могут столкнуться 265 млн человек — вдвое больше, чем в прошлом году.

Однако нашей стране проблема продовольственной безопасности не грозит. По большинству ключевых позиций потребности внутреннего рынка обеспечиваются за счет отечественного производства либо полностью, либо почти полностью. Так, удельный вес российской продукции в общем объеме ресурсов внутреннего рынка по итогам 2019 года по зерну превышал 99%, сахару и картофелю — 95%, мясу и мясопродуктам — 90%.

Сельское хозяйство — одна из немногих отраслей, которую пандемия не затронула напрямую, признает Аркадий Пономарев. По всем направлениям АПК в России наблюдается рост. И на этот сезон у нас также складывается благоприятный прогноз по валовому сбору зерновых, масличных культур. Увеличены посевные площади под гречиху, рис, кукурузу, овес, овощи и картофель. «Сорвать эти планы смогут, думаю, лишь супернеординарные обстоятельства. Поэтому относительно объемов производимой в стране и ввозимой продукции населению волноваться не стоит», — уверен депутат.

200 миллионов тонн зерна в год может выращивать Россия, по оценке РЗС. Для сравнения, худший урожай мы собрали в 1998 году — 48,8 млн тонн, в 2017 году установили рекорд — 135,5 млн тонн

С ним согласна и Евгения Серова. Однако она отмечает, что у продовольственной безопасности страны, кроме физической доступности продовольствия, есть еще две характеристики — экономическая доступность (способность населения купить это продовольствие), а также безопасность и качество продовольствия. И в этом смысле у нас могут возникнуть проблемы из-за снижения доходов большинства населения.

В этой ситуации пока ничего более действенного, чем программы продовольственной помощи малоимущим и закупок для государственных нужд, не изобретено, уверен Аркадий Пономарев. Напомним, программа продовольственных карточек была предложена еще в 2015 году, но так и не была реализована из-за отсутствия средств в бюджете. В апреле руководители отраслевых ассоциаций призвали российские власти вернуться к этой идее. По расчетам экспертов, чтобы карточки на сумму 10 тыс. руб. ежемесячно смогли получить 10 млн россиян, до конца года потребуется 800 млрд рублей.

Читайте прогноз биржевых цен на 27 мая 2020.

Источник: rg.ru