Наверное, любой отечественный предприниматель давно в курсе, что слово «кризис», написанное по-китайски, состоит из двух иероглифов: «опасность» и «благоприятная возможность». Когда три года назад мой старый знакомый из Косихинского района фермер Виктор Траутвейн собрался строить крупяной завод, я ему говорил про опасности и риски, а он — про перспективы и новые возможности.

С финансами было сложно — осенью 2017-го цены на зерно сильно упали, но Виктор Хрестьянович, не любящий брать банковские кредиты, был уверен в правильности выбранного пути.

— Начнем с гречки, — рассуждал он. — Конечно, это высокотехнологичная продукция: пока крупа дойдет до фасовочных мешков, задействуется порядка четырех десятков различных аппаратов. Зато гречка всегда раскупается влет, поэтому я проблем со сбытом не вижу.

Открыть собственное производство и перестать зависеть от ценового диктата крупных переработчиков хотел не один Траутвейн. Приблизительно в одно время в крае стали строить несколько небольших крупяных заводов. Помню, как скептически к этому отнеслись в одном из краевых управлений: мол, припозднились аграрии — цифры показывают, что рынок насыщен, куда им против крупных переработчиков, куда будут девать свою крупу, кому она нужна?

Однако время показало: между официальной статистикой и реальной ситуацией существует серьезный зазор. Продукция у новых производителей не залеживалась. Что важно: оборудование на «Востоке-2» и схожем по своим характеристикам заводе в Алейском районе — в том числе фотосепараторы, основа основ, — устанавливали отечественное, а проектировали эти комплексы в Барнауле.

Строительство завода в Косихе немного затянулось (подвел поставщик оборудования), однако летом 2018-го предприятие приступило к работе. В начале декабря прошлого года 78-летнему Виктору Траутвейну было присвоено звание заслуженного работника сельского хозяйства РФ. Принимая поздравления, фермер пригласил посетить «Восток-2». Что завод назвали в честь космического корабля, неудивительно — «Восток-2» пилотировал легендарный уроженец Косихинского района, второй космонавт Земли Герман Титов.

Производственный модуль, от которого по всем окрестностям плывет вкусный гречневый аромат, скомпонован из трех частей и чем-то напоминает космическую станцию. В центре — четырехэтажное здание, где происходит полностью автоматизированное превращение намолоченной в поле гречихи в гречневую крупу. К одному боку четырехэтажки пристыкован большой ангар для сырья, к другому — ангар готовой продукции, в котором на крепких деревянных поддонах со сглаженными углами лежат увесистые мешки с гречкой высшего сорта.

О космической теме в главном корпусе напоминает не только большой плакат с Титовым, кораблем и лозунгом «Вперед, к звездам». В отсутствие директора Вадима Сысоева экскурсию по заводу проводил его заместитель по производственной работе Евгений Горбунов. Начали с мозгового центра — небольшого помещения, где размещено компьютерное оборудование с необходимым программным обеспечением: «Здесь задаются и отслеживаются все параметры производства крупы, и сменный мастер может оперативно реагировать в случае обнаружения различных неполадок. Это исключает появление не соответствующей ГОСТу продукции».

Производственная линия поднимается вверх на тринадцать метров и занимает метров десять в длину и ширину. Внутри нее настоящий лабиринт из труб, шлангов, агрегатов, емкостей и датчиков. На заводе работают семнадцать человек. В день приезда проводились профилактические работы. Быстрее всего, кстати, изнашиваются трубы, по которым летят миниатюрные гречневые ядрышки — они истачивают металл как наждачный круг.

За сутки на заводе производят 40-45 тонн гречневой крупы.

В свое время в ряде регионов отказались от выращивания гречихи, что сыграло на руку алтайским крестьянам — край вышел в лидеры по производству этой культуры

(доля ее посевов в масштабах страны превышает сорок процентов). По словам Евгения Горбунова, покупатели едут и с запада, и с востока. Недавно загрузили дальнобойщика, который держал курс в Армению. Уходили партии гречки в Узбекистан, Казахстан, Латвию. Но основной потребитель — регионы России.

— Как же так? — спрашиваю у Траутвейна. — Многие эксперты и официальные лица говорили, что в нашей стране переизбыток гречки, что один год вообще можно не сеять, хватит старых запасов. И вам ведь краевые власти советовали сокращать посевы гречихи.

— Советовали. Говорили, что цена упадет. А она, наоборот, выросла: осенью за тонну давали восемь тысяч рублей, а недавно мы продали последнюю партию уже по 26 тысяч. Объяснение простое: гречихи не так много, как некоторым казалось. Последние годы на краевом уровне нас настоятельно просят «отрегулировать структуру посевных площадей», иными словами, сократить посевы гречихи в пользу высокомаржинальных культур — рапса, чечевицы, сои. В прошлые годы в крае засевали примерно 650-700 тысяч гектаров гречихи. В 2019-м посеяли на 280 тысяч меньше, заняв освободившиеся площади в основном рапсом. Это привело к быстрому росту популяции бабочки-капустницы — большой любительницы крестоцветных растений. Чтобы избавиться от нее, нужно раз пять протравить посевы, а это немалые деньги. Да и бабочка уже адаптировалась к нашим ядам. В результате мои знакомые получили урожай рапса в три-четыре центнера с гектара. А я как обычно посеял четыре тысячи гектаров гречихи и ни одного гектара рапса. И не прогадал. Хотя год вообще выдался «негречишный» — растения плохо развивались из-за холодных ночей. Тем не менее намолот составил двенадцать центнеров с гектара. С этой культурой надо уметь работать.

Мой собеседник рассчитывает поднять в ближайшее время на полях своего хозяйства урожайность гречихи до двадцати центнеров с гектара. И подробно объясняет, за счет каких агротехнических приемов это будет сделано. Так что у «Востока-2», да и других крупяных заводов, всегда будет сырье. В Косихинском и многих других районах края фермеры не первый год специализируются на любимой россиянами культуре.

— Сейчас много говорят о том, что алтайским сельхозпроизводителям надо активнее прорываться на экспортные рынки. Что для этого нужно?

— Экспорт — это прежде всего открытая торговля, — убежден Виктор Траутвейн. — Что было в 2010 году, когда гречка стоила 56 рублей за килограмм? Государство закрыло границы для вывоза крупы и сбило цену аж до пяти рублей. Аналогичные примеры можно привести и по другой сельхозпродукции. Главное — не мешать производителям работать бесконечными проверками, предписаниями и всевозможными административными барьерами. Вот недавно антимонопольщики обвиняли фермеров в ценовом сговоре. Какой может быть сговор между производителями? В крае около двух тысяч фермеров выращивают гречиху, и каждый сам за себя. Цена за тонну доходила до 23-24 тысяч рублей, а недавно упала до восемнадцати тысяч. Не производители же ее роняли, да и не мелкие переработчики — у них ресурсов не хватит. А позиция государства в вопросе наращивания экспорта должна быть простой и всем понятной: сюда не впускать, а отсюда выпускать. Тогда все будет в порядке.

Александр Большаков, начальник управления по пищевой, перерабатывающей, фармацевтической промышленности и биотехнологиям Алтайского края:

— За последние три года в регионе было построено несколько небольших заводов по производству крупяных изделий. Этот формат работает, эти предприятия заняли свою нишу, отличную от ниши крупных зернопереработчиков. Как правило, новые производители крупы находят покупателей за пределами края. Конечно, есть сложности, но ни один из таких заводов не собираются закрывать.

Источник: rg.ru