Новый руководитель российской аграрной отрасли рассказал, насколько успешно идет импортозамещение. Будет ли введен запрет на дешевое импортное вино, ограничат ли число животных в личных подсобных хозяйствах, и когда государство начнет отбирать земли у тех, кто ничего на них не делает? На эти и многие другие вопросы ответил министр сельского хозяйства Александр Ткачев.

ДЕШЕВОЕ ВИНО И ПАЛЬМОВОЕ МАСЛО

— Александр Николаевич, ваши последние инициативы вызвали бурное обсуждение. Начнем с уничтожения санкционных продуктов…

— Мы всегда боимся, чего бы такого не вышло, когда нужно принимать важные решения. Но посмотрите европейский опыт — там все гораздо жестче! Уничтожение контрабандных продуктов выдумали не мы. В некоторых странах за это предусмотрена уголовная ответственность. Уговоры, предупреждения — это нигде не работает. Поэтому было принято такое решение.

— Были предложения раздавать продукты малоимущим...

— Кто возьмет на себя такую смелость? У нелегально ввезенных товаров документы либо поддельные, либо их нет вообще, а значит, это потенциально опасные продукты. Почему наша страна должна быть помойкой? Есть и другой момент — может появиться соблазн продать эту небезопасную продукцию налево-направо.

Уничтожая нелегальный груз, мы поддерживаем нашего производителя. Некачественный продукт, как правило, красиво упакован, но сделан из разного рода заменителей, поэтому и цена у такого товара всегда ниже. И нашему производителю, который делает колбасу из настоящего мяса, тяжело конкурировать.

Если мы по-серьезному взялись за импортозамещение, то должны помогать нашему производителю, маленьким и большим инвесторам, которые вкладываются в переработку, в торговлю, в создание рынка, логистических центров, хранилищ. А не так — сказали, а потом ничего не сделали.

— Можно уже говорить о результатах от уничтожения санкционных товаров?

— В десятки раз сократился ввоз контрабанды в страну. Сейчас — единичные случаи. Для понимания: за последние 2 недели вообще не уничтожено ни одного килограмма сыра или колбасы — контрабандисты не везут.

— Некоторые регионы выступили с идеей — ограничить число коров, кур на личных подсобных хозяйствах (ЛПХ)…

— Мы не планируем ограничивать поголовье в личных хозяйствах. Речь идет о наведении порядка в учете и обеспечении ветеринарной безопасности. Вот есть ЛПХ, в котором 20 коров, — нормальная небольшая ферма. Но когда в личном хозяйстве тысяча баранов в степи бегают или больше ста коров пасется, а при этом нет никакого ветеринарного учета, это огромные риски и для отрасли, и для потребителей. У нас присутствуют разные болезни — от птичьего гриппа до африканской чумы свиней.

И если такие хозяйства реализуют свою продукцию на рынке, кормят ей наших граждан, мы должны быть уверены в ее качестве и безопасности. Ведь крестьянские фермерские хозяйства наряду с крупными сельхозпроизводителями соблюдают все ветеринарные правила содержания животных. Кстати, мы сейчас даем гранты владельцам ЛПХ на создание фермерских хозяйств, стимулируем их становиться фермерами.

— Некоторые фермеры жалуются, что трудно получить господдержку — много волокиты, формальностей.

— Только за один год поддержка фермерам с 8 млрд. руб. выросла до 14,4 млрд. руб. — почти в 2 раза! Это позволит оказать поддержку 2,8 тыс. начинающих фермеров и 540 семейным животноводческим фермам. Они реально получают эти деньги. У нас сегодня очередь из желающих заняться аграрным бизнесом. И многие фермеры уже научились работать с финансами. Да, чтобы получить кредит, банку надо доказать, что ты состоятельный, что твой проект выстрелит и ты вернешь деньги. Это же нормальная практика.

— Вы предлагали ограничить ввоз импортных виноматериалов — останемся без недорогого красного и белого?

— Мы говорим сейчас о разных способах изготовления вина. Есть вина, произведенные из качественного винограда, выращенного в Европе, Латинской Америке, в Крыму, на Кубани, в Ростове, на Кавказе. Лоза пять лет растет, затем вино год в бочках стоит и еще год в бутылках. Процесс длительный — требуется семь лет вкладывать деньги и только потом получаешь отдачу. Другой способ изготовления вина выглядит так. Нанимается корабль, в трюме которого везут дешевый виноматериал из ЮАР или Аргентины. Он там несколько недель бултыхается, когда корабль приходит, переливают в цистерны и везут на винзаводы. Там разливают по бутылкам, наклеивают свои этикетки. И вот этот продукт продается как вино, произведенное в России! Ну куда это годится?! Мы же за качественное отечественное виноделие. И оно реально у нас есть. Хотя нам раньше говорили: невозможно делать у вас вино, страна северная! Ничего подобного, отличное получается вино. И я как министр должен защищать добросовестных отечественных виноделов. Как только я высказал свои идеи — сразу пошла волна возмущения.

— А что именно вы предложили?

— Что надо либо вообще закрыть границу для вина, которое в трюмах везут, — так, кстати, Грузия сделала. Либо пусть на бутылках, как на пачках сигарет, будет написано крупно: «Произведено из аргентинского виноматериала». Сегодня Россия импортирует виноматериалы в объеме 17 млн. декалитров — это треть от общего объема потребления в России. Справедливости ради — еще 7 лет назад доля импорта достигала 70%.

— То есть наше вино по своим качествам вполне может заменить то же чилийское или аргентинское?

— Государство сейчас дает сигнал инвесторам, чтобы они отошли от розлива импортного вина и сосредоточились на производстве качественных напитков из собственного винограда. Наша задача — ежегодно закладывать минимум 10 тыс. га виноградников, чтобы увеличить их площади к 2020 году до 140 тыс. га (сейчас — 87 тыс. га). Начиная с этого года мы даем возможность виноделам получить льготные кредиты на строительство и модернизацию хозяйства, а также закупку оборудования. Мы намерены кратно увеличить ставки субсидий на закладку и уход за виноградниками и стимулировать производство вин в малых винодельческих хозяйствах. Уверен, что такие меры приведут к поэтапному замещению импорта в течение 5 — 7 лет.

— И одна из последних ваших идей — навести порядок с пальмовым маслом…

— Это так же, как и с импортными виноматериалами. Импорт пальмового масла с начала года увеличился на 18%. Куда идет это масло? В том числе в молочную продукцию! Чтобы получить нормальное молоко, надо около двух лет растить корову, ухаживать за ней. Если же взять только 7% нормального молока и смешать с пальмовым маслом и водой, то любой молочный продукт получится гораздо быстрее и дешевле. Экономика такого предприятия будет гораздо лучше, чем у нормального завода, который все из молока делает. Зачем тогда растить корову? Вот мы и предлагаем, чтобы на таких продуктах было крупно написано «пальмовый йогурт» или «пальмовый коктейль». Я, конечно, утрирую, но надо, чтобы потребитель знал, что он покупает молочный продукт, который сделан из немолочных жиров.

НАС ОБМАНЫВАЛИ, ЧТО МЫ НЕ СПОСОБНЫ СЕБЯ ПРОКОРМИТЬ

— Не прошло и полгода, как вы возглавили министерство, а уже столько инициатив. Ну а в целом — какое у вас было самое сильное впечатление от новой должности?

— За эти 5 месяцев я увидел масштабы государства, посетив самые отдаленные уголки нашей страны вплоть до Камчатки и Курил. Россия большая, разная и интересная. 70% нашей страны — это территории, сложные по своим природно-климатическим условиям, по условиям ведения сельхозпроизводства. С учетом длинной зимы и короткой весны себестоимость единицы сельхозпродукции значительно выше, чем в той же Европе. Эту специфику надо понимать. И работать точечно по каждому региону. Потенциал есть у каждой территории. Мы должны четко его выделить и дать возможность, чтобы аграрный бизнес был не только обременением, но и стал рентабельным. Сельское хозяйство — это не только образ жизни. Через аграрное производство мы осваиваем новые территории и возвращаем то, что было много лет не у дел. Сельское хозяйство — это стратегия развития нашей страны, потому что Россия — аграрная держава.

— А на что больше всего вам придется тратить усилий?

— Десятилетиями нам рассказывали разные политики, общественные деятели, экономисты, что Россия не способна себя накормить. Что мы не можем выращивать хорошие овощи, фрукты. Поэтому это нужно завозить. У нас же есть нефтедоллары! И мы слушались. Покупали за границей все — от зерна до мяса и молока. Но сегодняшний кризис, санкции по-другому дали нам посмотреть на собственную страну. Мы увидели свои возможности, и люди поверили, что мы сможем накормить себя сами. С каждым месяцем увеличивается спрос на отечественные продукты. Для любого бизнеса это очень важно. Если есть спрос, значит, будет желание производить больше, а значит, инвестировать. Мы поняли, что в состоянии накормить собственный народ.

Мы уже сделали невозможное! Сегодня по мясу свинины, птицы мы имеем 85 — 90% самообеспеченности. Десять лет назад это было 60%, остальное завозили из-за границы. За рубежом оставляли добавочную стоимость, налоги, рабочие места. Конечно, весь мир нас любил. Просто хлопал в ладоши! Русские, кушайте! Мы вам еще привезем, только платите. Мы сами себя перестали уважать.

— Эти деньги можно же потратить у нас в стране!

— Так и есть. Сейчас наша отрасль стала передовой. Несмотря на кризис, она дает рост и в объемах производства, и по качеству. Мы создаем конкурентоспособные продукты. И за пять — семь лет мы сможем заместить большинство заграничных продуктов. Импортозамещение — не пустые слова. Это наше внутреннее состояние души. Люди этого ждут. И многое зависит от нас. От государства, которое сегодня демонстрирует мощную поддержку отечественным сельхозпроизводителям. Мы уже не те мальчики в коротких штанишках, которые были 10 — 15 лет назад. У нас уже есть потенциал, наука, опыт. Есть хорошая плеяда руководителей — молодых ребят, которые ворвались в этот бизнес и сегодня управляют огромными производствами. У нас активные фермеры. Активный слой населения, который хочет жить в деревне.

Нам приходится отвоевывать российскую полку. Потому что мы ее сдали в какой-то период импорту. Процентов на 80. И мы к этому уже привыкли. А как можно было нашему фермеру выдержать конкуренцию? Никак! Мы рубль укрепляли. Все, что производилось у нас, нельзя было сравнить с китайским. В соотношении через рубль, через доллар это было невыгодно. Господдержка была минимальной. А в Европе фермеру платят огромные субсидии и заботятся о доступе его продукции на полку.

— Ну теперь-то мы поссорились с Европой, их продукты не берем. Но вместо них приходят турки и те же китайцы.

— Нам помогает девальвация. То, что производим сейчас в России, конкурентоспособно с тем, что сделано в Китае, в Европе. Этого бояться не надо.

ЗАБРОШЕННЫЕ ЗЕМЛИ — ИЗЪЯТЬ!

— Есть ли у вас предложения, как запустить в оборот пустующие земли?

— Осенью мы внесем на обсуждение новый закон по земле. По нашим оценкам, есть порядка 10 миллионов гектаров, которые потенциально могут быть вовлечены в сельхозоборот.

— Эта земля государства?

— У государства земли много. Но она в основном не пахотная. Луга, военные территории. Речь идет о земле, которая в частной собственности и не используется.

— А как она будет изыматься?

— Если земля не используется по назначению три года, мы вводим обязанность для регионов обращаться в суд с иском об изъятии. Сегодня — это право регионов. Решение об изъятии принимает суд. Затем эту землю выставят на аукцион и продадут добросовестному пользователю. Многие люди мечтают получить землю. Особенно там, где она плодородная — центральная полоса, юг России.

Если повторные торги признаны несостоявшимися, в проекте устанавливается обязанность региона выкупить земельный участок за 50% от цены повторных торгов.

Если эти 10 млн. га пустить в оборот, то мы сможем получить еще больший урожай. У России есть потенциал собирать не только 100 — 105 млн. тонн зерна за год, но и 120 — 130 млн. тонн. Мы — третья страна по производству зерна в мире. Это наши стратегические запасы, еще один «золотовалютный» резерв. Не хуже нефти. Мы не только себя кормим, но и на поставках за границу заработаем.

— И пусть себе тогда нефть падает…

— Нужно искать альтернативные виды производства. Пусть прибыль в сельском хозяйстве не такая большая, как у нефтяников. Но рентабельность аграрного бизнеса постоянно растет, а по отдельным направлениям достигает 30 — 40%.

ГОСУДАРСТВО ВЕРНЕТ 20% ОТ ЗАТРАТ

— Что больше всего из продуктов по импортозамещению вызывает сейчас обеспокоенность?

— Самая сложная позиция — молоко. Потому что длинный цикл производства. Нужны меры особой господдержки. В прошлом году за счет субсидий удалось повысить рентабельность производства молока с 14% до 27%. В этом году предусмотрены не только субсидии по кредитам, субсидии на 1 кг молока, гранты на открытие семейной животноводческой фермы, но еще и возмещение прямых затрат на строительство молочных комплексов. Государство после окончания строительства, сдачи в эксплуатацию комплекса по производству молока компенсирует 20% затрат. Такого не было никогда! Это западная модель. Так поддерживают производство молока в Германии, Франции, Италии. Поэтому они с молоком, а мы без. Мы 9 млн. тонн молока до сих пор завозим из-за границы. Но у нас везде — хоть на Дальнем Востоке, хоть в Сибири — возможно его производство.

— А как с тепличным хозяйством? Будут у нас зимой свои огурцы-помидоры?

— Чтобы накормить наших граждан своими тепличными овощами, необходимо ежегодно производить около 2 млн. тонн. Пока мы производим только 1,3 млн. тонн. А значит, надо строить новые теплицы — ежегодно порядка 300 га (в 2014 году — 3 тыс. га, план к 2020 году построить еще 1,5 тыс. га). У нас мощная программа по строительству тепличных комплексов. Предполагается субсидирование процентных ставок по кредитам, и, как с молочными комплексами, — здесь мы тоже будем возмещать 20% прямых затрат от стоимости строительства теплиц. Сейчас по стране активно все возводится, а производство тепличных овощей выросло на 10%. Это стало интересным, выгодным.

О ЧЕМ ЕЩЕ ГОВОРИЛИ

Поддержка села — это надолго

— А если мы помиримся с Западом и придется отменять наши санкции — что тогда?

— Санкции — понятие не вечное. Все может поменяться. Есть разные прогнозы — от года до десяти лет. Но мы выбрали свой путь развития и идем по нему. Для сельского хозяйства это исторический момент. Мы можем накормить свой народ.

— И тогда отмена санкций нас не будет волновать…

— Какая-то доля, 10 — 15 %, всегда будет по импорту. Чтобы мы чувствовали конкуренцию, видели передовые технологии.

— А финансирование не урежут?

— Надо отдать должное президенту, правительству — по всем отраслям что-то подсократили, но финансирование сельского хозяйства оставили на прежних позициях.
КСТАТИ

Горячая линия Минсельхоза РФ 8-800-700-03-80.

ДОСЛОВНО

— Любые решения, которые мы сейчас принимаем, по мнению некоторых экспертов, кажутся очень резкими, приведут к усилению административного режима или влияния. Но на самом деле, когда это начинает работать и проходят год, два, три, все забывают о критике и начинают пожинать плоды тех самых якобы спорных решений. На столе у нас будет своя качественная продукция. Бизнесу будет легче работать, госуправление станет прозрачнее. Сейчас словно кто-то профессионально раздувает эти страхи. Отсюда и эмоции. Минсельхоз создан прежде всего для поддержки и защиты аграриев. Наши действия просчитаны на десять лет вперед, и мы сможем не только накормить наших граждан, но и стать ведущим экспортером продовольствия в мире.

ИЗ ДОСЬЕ «КП»

Александр Николаевич Ткачев родился 23 декабря 1960 года в станице Выселки Краснодарского края. Окончил Краснодарский политехнический институт по специальности инженер-механик. До 1990 года работал на комбикормовом заводе, затем возглавил его, когда предприятие было преобразовано в АО «Агрокомплекс».

В 1995 году становится депутатом Госдумы. В 2000 году побеждает на выборах губернатора Краснодарского края.

Руководил регионом до 22 апреля 2015 года, когда был назначен министром сельского хозяйства.

Доктор экономических наук.

Источник: kp.ru