Сегодня мы поговорим о перспективах инвестиций в сельское хозяйство. Его часто забывают, пренебрегают. Тем не менее, этот рынок очень интересный и там происходит интересные события и любопытные тенденции.

Есть человек, который привык ошибаться, но по-крупному очень часто бывает прав. Это принесло в его жизни сотни миллионов долларов. Он придерживается точки зрения, что бум сельского хозяйства нас ждет и мировое сельское хозяйство сейчас готово к этому буму. И вот по какой причине. Процитирую Джима Роджерса, который не так давно дал интервью у нас.

Джим Роджерс: «Последние 30 лет мировое сельское хозяйство находиться в катастрофическом состоянии. Цены в последние 15-25 лет упали где-то на 25%. Это ужасный бизнес. Средний возраст фермера в США — 58 лет, а в Японии — 66. В Великобритании самый большой процент самоубийств — среди фермеров. Таким образом, у нас заканчиваются фермеры и что-то должно изменится, потому что иначе нам скоро нечего будет есть и не во что одеваться. В Америке связи с общественностью изучает больше людей, чем сельское хозяйство. Молодые в этот бизнес не идут, а старые умирают. Сектор дает огромные возможности. Потому что вскоре ситуация в нем должна неизбежно улучшиться, в том числе и в России. В следующие 10-20 лет фермеры будут ездить на Ламборгини.»

Россия и США вступили в схватку за глобальное доминирование. Америка уступает. Речь идет о мировом рынке пшеницы, где два крупнейших экспортера столкнулись в битве за потребителя. Конкуренция в этом сегменте особенно ожесточилась в последние несколько лет из-за рекордных урожаев. По данным Международного совета по зерну запасы этого сельскохозяйственного сырья сейчас находятся на рекордном уровне за последние 30 лет. В этом сезоне у России появились еще два важных преимущества: беспрецедентно низкий курс нацвалюты и снижающиеся транспортные тарифы.

Гости программы: Владимир Петриченко, Генеральный директор «ПроЗерно» и Аркадий Злочевский, Президент Российский Зерновой Союз.

— Ощущаете ли вы, что мировое сельское хозяйство действительно зашло в тупит и дальше будет спрос на продукты питания и на прочее продукты производства сельского хозяйства либо наоборот сельское хозяйство сейчас в отдельных сегментах, например в сегменте зерновых сталкиваются с проблемой перепроизводства?

Владимир Петриченко, Генеральный директор «ПроЗерно»: Начнем с того, что Джим Роджерс такой яркий человек, особенно в своих высказываниях и часть правды тут есть. А то, что мы будем сейчас сталкиваться с большими выборами в сельском хозяйстве в зерновой индустрии в первую очередь. Это тоже очевидно, потому что правильно сказано, мировые запасы находятся на очень высоких уровнях, в первую очередь по пшенице. Хотя в этих запасах присутствует Китай.

— Графики сырьевых рынков показывают нам, что товарные рынки в том числе сельское хозяйство находиться в плохом состоянии?

Владимир Петриченко, Генеральный директор «ПроЗерно»: они говорят о том, что цены на пшеницу сейчас находятся на пятилетнем минимуме и что в мировом потреблении действительно будет происходить перелом. Имеется в виде потребление фуражной пшеницы. Кукуруза и со будут увеличивать своё присутствие. Но если учесть рост доллара, то цены, скажем так, достаточно нормальные.

— То о чем, мы говорили Аркадий, как вы смотрите на проблему с пшеницей на мировом рынке? Действительно ли сейчас это рынок покупателя, а не рынок продавца?

Аркадий Злочевский, Президент Российский Зерновой Союз: Но это действительно рынок покупателя, во-первых потому что от спроса зависит в первую очередь, то как выглядит мировое производство, это не национальный уровень. Был достаточно высокий спрос, некоторое время тому назад, который привел к маховику раскручивания посевных площадей под пшеницу и это привело к перепроизводству и тому кризису, который мы сейчас наблюдаем. Я бы не стал на самом деле демонизировать наши потуги в борьбе с американцами, с доминированием их на мировом зерновом рынке. Потому что мы готовы только составить конкуренцию на рынке пшеницы. При чем не национальным ресурсом, а ресурсом Причерноморья. В этом плане можно рассматривать, как некую конкуренцию с американской пшеницей, которая раньше на мировых рынках. Но по остальным позициям мы так далеки от Америки, что даже и шансов нет догнать или хоть как-то приблизиться к американским рынкам кукурузы или сои.

— Собственно нашей задачей не является кого-то потеснить, нашей задачей является, чтобы отечественная экономика и сельхозпроизводители чувствовали себя нормально и вели достойную жизнь.

Аркадий Злочевский, Президент Российский Зерновой Союз: В этом плане я хотел бы сделать определенный акцент. Мы сами себя тесним с мирового рынка. Тут не американцы нас двигают или мы американцев двигаем. Мы сами рубим сук на котором сидим, мы отдаем наши рынки сбыта, благодаря той системе регулирования, которую применяем к экспорту на нашу пшеницу. И сейчас посмотрите, в Европу поставок уже нет, поскольку это была премиальная пшеница, наши поставки в Европу, мы потеснили канадскую и немецкую пшеницу, в первую очередь твердой пшеницы и так называемые хайпротеин пшеницы, но сейчас с введением плавающей пошлины это поставки закончились, поскольку пошлина ударила в первую очередь именно по этим позициям. И мы сами покинули этот рынок и тем самым вернули обратно канадцам и немцам.

— Аркадий, может здесь проблема наших лоббистов?

Аркадий Злочевский, Президент Российский Зерновой Союз: А это проблема не лоббистов, это проблема регулятора. Регулятор должен просчитывать последствия принятия того или иного решения, когда регулирует рынок и нести ответственность за эти решения. А у нас не просчитанные решения и нет ответственности.

— То есть, вы хотите сказать, что регулятор вас не привлекает для консультаций?

Аркадий Злочевский, Президент Российский Зерновой Союз: Да нет, мы ходим регулярно, консультируемся, рассказываем свою точку зрения. Я не скрываю, что был противником этих пошлин с самого начала и говорил о тех последствиях которые они вызовут. Но только регулятором я не был услышан.

Владимир Петриченко, Генеральный директор «ПроЗерно»: тут я поддержу Аркадия. Действительно был отрицательный опыт эмбарго 2010-11 гг. Ввели его того, и отчитались на высоком уровне, что это хорошо, почему-то. Зерновики говорили, что это плоха, что это убийственно и потом возвращались к последствиям. Но действительно ответственности за эти меры — не было.

— Вы говорили о дорогом долларе. Как вы почувствовали разницу и почувствовали ли её вообще?

Владимир Петриченко, Генеральный директор «ПроЗерно»: для производителя это были сложные и тяжелые времена, потому что большая часть компонентов для производства — импортная, а потому очень чувствительна к курсу доллара. Поэтому себестоимость и затраты на 1 га выросли более, чем в 1,5 раза.

— Аркадий, обращусь к вам с тем же вопросом, Вы слышали мнение Владимира, вы согланы с тем, что девальвация для зерновой отрасли и экспорта — не столь уж большая подмога?

Аркадий Злочевский, Президент Российский Зерновой Союз: в данный момент это вообще не подмога. Был эффект девальвации после обвала рубля в 1998 году. Вот тогда, по происшествию пары лет мы осознали, что был мощный трамплин для развития аграрного сектора. И спрос пошел на отечественную продукцию и производство возродилось. Сейчас этого не произошло, несмотря на обвал рубля, по той самой причине, что мы уже издержками всеми привязаны к курсовой политике. И при этом правительство принимает решение ограничить рост цен на агропродовольственные ресурсы, в частности на пшеницу, а в тоже время бешеными скачками растут цены на удобрения и заканчивая топливом и т.д.

В дальнейшем мы столкнемся с главным вопросом: сможем ли мы предложить конкурентоспособную цену и сохранить объемы производства, либо мы будем вынуждены просто исходя из роста себестоимости, потеряв конкурентоспособность, сокращать производственную базу? И нам предложить особо будет нечего.

— Спасибо большое Аркадий, спасибо огромное Владимир.