Заместитель председателя совета директоров НП РТС Иван Тырышкин – знаковая фигура на российском финансовом рынке. За свою карьеру он поработал в разных бизнесах и отраслях, начиная с банковской сферы и фондового рынка и заканчивая кондитерским бизнесом и сельским хозяйством. Сейчас он снова вернулся к миру биржевых активов. Недавнее приобретение регистратора Computershare тому свидетельство. О том, как создавать успешный бизнес и почему в жизни важны перекрестки, Иван Тырышкин рассказал Financial One.

— Иван, спасибо, что приняли приглашение на завтрак и согласились пообщаться с нами. У вас на финансовом рынке сложился образ сильного менеджера, который при этом еще и успешен как предприниматель. Как это получается? Расскажите, как вы оказались в финансах?

Дорога в финансы началась с Плехановской академии, но эта дорога не была прямой. Мое окончание школы пришлось на 1990 год, который нельзя назвать стабильным. Родители активно участвовали в моей судьбе и влияли на мой выбор. Я был золотым медалистом и хотел ехать в Москву, но они меня отговорили. Так я остался в Белгороде, и, с легкостью сдав на отлично один экзамен, поступил в Белгородский технологический институт строительных материалов. Я выбрал экономику и надеялся на то, что будут реализованы заявленные программы стажировок, обменов, практика английского, французского. Но в 1992 году уже никто не помнил обещаний двухлетней давности, а полки магазинов к тому времени уже пустели, и стало очевидно, что страна меняется сильно, и, чтобы не отстать от жизни, нужно перемещаться в столицу. После второго курса, который я окончил с отличием, мы с отцом вдвоем поехали в Москву, чтобы посмотреть, куда можно было бы перевестись. Побывали в МГУ, в Академии управления, в Плехановской академии. И по энергетике, неосознанно, мне больше всего понравилось в «Плешке».

— И вас перевели?

Да, я перевелся, но с потерей года. Впрочем, в тот момент учебный процесс изменился, и мы уже учились четыре года, поэтому я выпустился в 1995 году, то есть в тот же год, как если бы я не переводился.

— Легко освоились в столице?

Через полгода после перевода в Москву во мне проснулась тяга к предпринимательству. Покупал ваучеры в переходах, с табличкой «куплю ваучеры дорого». Как сейчас помню: «дорого» – это было $5 за ваучер. За полгода я нашел возможности поработать и в качестве брокера на РТСБ (Российская товарно-сырьевая биржа. – Прим. Ред.), и в качестве спекулянта на бирже, которая фактически располагалась в Плехановской академии. Я покупал ваучеры, покупал облигации государственного сберегательного займа. Почувствовал, что мне это очень нравится. Предпринимательство с большой буквы.

В то время вузы сами перестраивались и не могли дать актуального образования в сфере экономики, так как работали по старым стандартам. Я увлекся самообразованием, штудировал книги по маркетингу Котлера, банковское дело, корпоративные финансы. В общежитии все вечера проводил за книжками. В 1992 году направил свое пустое тогда резюме в Банк внешней торговли (ныне ВТБ), и меня приняли на полставки в качестве помощника в отдел экономического анализа. Совмещал работу и очную учебу.

К 1995 году дорос до главы отдела экономического анализа. У меня был хороший начальник, наставник, с которым мы много занимались анализом финансовой отчетностью, делали различные отчеты и стратегические доклады. В 1995 году все это было крайне интересно, поскольку мы делали отчетность для правления, считали нормативы ЦБ.

В 1996 году я понял, что добиться какого-то карьерного роста во Внешторгбанке будет сложно, поскольку мне на тот момент было всего 22 года.

— Этим и был обусловлен ваш переход в ФКЦБ?

Я решил кардинально поменять свою жизнь, направление развития. Подготовил два резюме. Одно отправил в ЦБ, другое – в ФКЦБ. Получил два предложения по работе. В 1996 году приняли закон «О рынке ценных бумаг», и я решил пойти в ФКЦБ. Там нужны были молодые ребята с опытом, у меня он был. Взяли меня на стартовую позицию «старший специалист».

В департамент, куда я пришел, была штатная численность 25 человек, и я оказался в нем единственным специалистом. В начале 1997 года Дмитрий Васильев, который в то время руководил ФКЦБ, предложил мне возглавить департамент. Я согласился, набрал практически своих ровесников, выпускников из МГУ и Плехановской академии. Мне с ними было легко работать.

Мне показалось, что на тот момент рынок ценных бумаг был востребован, он новый, от него веяло духом предпринимательства. Конечно, мне было страшно туда попасть, зарплата меня убила, она была на уровне $100 в месяц. Будучи сотрудником банка, насколько я помню, мне платили около $1000. Мой доход снизился в 10 раз.

— Как восполнили потери в личном бюджете. «Проедали» заначку?

Был, конечно же, уже сформированный запас прочности: все-таки 3 года работы в банке меня сильно выручили. Однако, помню что много читал лекций, для чиновников это был, конечно же, один из немногих способов честно заработать деньги. Так и «вытягивал» семейный бюджет.

— Чем занимался ваш департамент?

Такой длинной визитки я не видел ни у кого: «Департамент регулирования профессиональных участников рынка ценных бумаг: брокерской, дилерской, депозитарной деятельностью, деятельностью по управлению ценными бумагами, деятельностью по организации торговли и фондовых бирж».

Он был ключевым департаментом. Если вы сейчас можете представить, из чего состоит фондовый рынок, то мой департамент занимался всем, кроме регистраторов и работы с паевыми инвестиционными фондами. Тогда не было никакой нормативной базы, не было выстроено никакой системы контроля и лицензирования, поэтому с 1996 года по 1998 год у меня был период мегаразвития. Мы одновременно писали правила, занимались контролем, выстраивали отношения с участниками рынка. Мы были тогда молодые, мне было 24 года. В этом возрасте можно было ни на кого не смотреть и добиться успеха.

— А что было тогда на повестке дня у ФКЦБ?

В 1998 году был рассвет темы «саморегулирование». Тогда было понимание со стороны ФКЦБ, что часть регуляторных функций, которые тяжелы с точки зрения содержания и управления, могут быть переданы саморегулируемой организации. Тот период также характеризовался расцветом участников фондового рынка. НАУФОР и сегодня сильная организация, но на тот момент количество ее участников доходило до 1226.

Не буду скрывать, что Дмитрий Васильев настоял на привлечении бывших сотрудников ФКЦБ в НАУФОР, потому что регулятору было важно знать, что там происходит. Участники рынка это поняли и поначалу отнеслись негативно. В определенной степени это было насаждение своего человека в брокерское сообщество.

В то же время я принял вызов и доказал сообществу, что не являюсь чиновником в чистом виде, как меня воспринимали. Я предприниматель. К сожалению, мое назначение пришлось на дефолтный 1998 год, буквально за неделю до краха. Старт был тяжелый для страны, для меня, но мы справились. Я смог сохранить НАУФОР, обеспечить организацию финансами. В ней я проработал три года председателем правления, потом мне предложили возглавить фондовую биржу РТС (тогда это было некоммерческое партнерство РТС). Тогда и началась моя карьера как человека, строящего инфраструктуру. Мы смогли запустить важные прибыльные направления: рынок акций «Газпрома», срочный рынок.

— Наверняка в тот момент и сумели заработать свой миллион долларов?

Да, но заработал его не на фондовом рынке. Когда я был президентом биржи, у меня стали возникать бонусы по зарплате. Очевидно, что мне нельзя было вкладывать деньги в фондовый рынок. Я нашел для себя нишу, которая на тот момент росла быстрыми темпами – земля в Подмосковье. Я договорился с одним риэлтором работать на принципах распределения прибыли. Мы покупали разные участки по Сколковскому и Рублевскому шоссе. С одной стороны, у меня было понимание финансов, с другой стороны у моего партнера были знания в области рынка земли. У нас не было сделки, где бы мы зарабатывали менее 50%, а сделки были крупные. Они проходили раз в 3–4 месяца. За полтора года я совершил порядка 15 сделок с землей, с садовыми участками. Например, мы покупали землю в Сколково за $2100 за сотку (участок в 22 сотки находился по соседству с гольф-клубом в Сколково), а продавали за $10000 – 11000.

В чем проблема многих риэлторов? Если у тебя нет свободных денег, у тебя всегда может сорваться сделка. У одного денег нет, у второго – желания и настроения. Когда ты заходишь на рынок с одной твердой стороной, либо продавец, либо покупатель, вероятность совершения сделки возрастает. Ты можешь торговаться по цене, если у тебя есть деньги, и завтра должна пройти сделка.

Важно было не попасть на плохие участки (отсутствие коммуникаций, линий электропередач). На какие-то сделки я сам приезжал, смотрел. Вообще любовь к земле и к архитектуре у меня в крови. Но в какой-то момент времени рост этого рынка закончился, и торговать землей стало менее выгодно.

— Любовь к земле привела к участию в компании «Русское зерно»?

И да, и нет. В целом, с сельским хозяйством был как позитивный, так и негативный опыты. Бизнес действительно масштабный. Но со временем приходит понимание, что размер не имеет значения, значение имеет эффективность. Проекты, которыми ты занимаешься, должны быть перспективными, маржинальными. Был период, когда я занимался чисто сельским хозяйством параллельно с финансовым рынком. Он для меня закончился, я считаю, более-менее успешно.

— Этот «аграрный» период в вашей биографии, когда вы строили сельскохозяйственный холдинг, затянулся больше чем на 10 лет. При этом вы успели параллельно поработать на руководящих должностях в DeutscheUFG и «Атон-лайн». Кстати, в «Атоне» вы отвечали за построение интернет-трейдинга как полноценного бизнеса. Как вы считаете, вам это удалось?

Я считаю, задачу в «Атоне» я выполнил хорошо. Меня пригласили в компанию в момент выделения из «Атона» инвестиционного банка «Атон-Брокер», который был впоследствии продан Юникредиту. Много подразделений ушли с «Атон-Брокером», нужно было фактически из ранее существовавшего департамента по онлайн-торговле построить полноценную компанию — одного из лидеров на рынке, как по количеству клиентов, так и по объему совершаемых сделок. Мне нравился этот бизнес, но в какой-то момент понял, что нужно уходить и концентрироваться на собственных проектах. В начале апреля 2008 года я написал заявление и покинул компанию в начале июля. А уже через месяц начался кризис.

— Ваша карьера во многом пересекается сначала с биржей РТС, а потом и с некоммерческим партнерством РТС. Вот, например, вы владеете системой комплексного раскрытия информации и новостей «СКРИН», которая раньше принадлежала бирже, да к тому же являетесь председателем совета директоров молодой, но одной из крупнейших в России площадок для проведения госторгов «РТС-тендер». Можете записать успех этого проекта частично и на свой счет?

У этого, безусловного успешного проекта есть несколько «родителей». С одной стороны, это Андрей Салащенко [первый вице-президент НП РТС] и Роман Горюнов [президент НП РТС]. Именно они сделали так, что на базе биржевой площадки РТС было создано предприятие, способное предложить прозрачный механизм для госзакупок. Это удалось. С другой, это Виктор Степанов (прим. Генеральный директор «РТС-тендер»), который с нуля сумел выстроить масштабный бизнес и выйти на второе место на данном рынке.

Моя роль в этом проекте преувеличена. Я помогаю команде «РТС-тендер» выстраивать партнерские отношения с регионами, которые для нашей компании являются ключевыми. Идет постоянная работа – командировки, поездки, участие в профильных мероприятиях. Команда очень хорошая, и здесь, опять же, надо отдать должное Виктору Степанову.

— В каких проектах вы принимаете участие как инвестор на текущий момент? Почему вы держите их в своем портфеле?

На сегодняшний день существуют около 12 проектов, которыми я занимаюсь с тем или иным уровнем погружения в управление как инвестор. Из этих проектов пять проектов существовали до меня, и я инвестировал в них уже на зрелой фазе их развития. Семь проектов я прошел от первоначальной идеи до становления их как самостоятельного самодостаточного бизнеса. Направления разные – от сложных банковских и финансовых продуктов до производства крахмала, тортов и пирожных. Идеи и проекты приходят вместе с партнерами. У меня много партнеров по бизнесам, все они разные.

Если говорить о направлениях, которыми занимался в последние 2-3 месяца, то это коммерческий банк и регистратор. Про коммерческий банк пока много рассказывать не буду, идет активный процесс строительства инфраструктуры. Банк будет специализированный. Что касается регистратора, то здесь секрета уже нет, речь идет об одном из крупнейших регистраторов на рынке — «Компьютершер Регистратор». Сделка была закрыта во второй декаде июля. Для меня оба эти проекта крайне интересны, в обоих очень хорошие партнеры и команды менеджеров.

— Все ваши коллеги по цеху говорят, что там, где Иван Тырышки, – там деньги. Откуда у вас способность притягивать ресурсы и видеть возможности для заработка?

Действительно, есть такой парадокс, я его тоже замечаю. Но это не просто везение и удача. Я еще со школы умел «по-деловому» относиться к тем задачам, которые передо мной стояли. Моя сильная сторона – математика: я быстро считаю. Я постоянно в день несколько часов провожу в Excel. Это то, от чего не могу отказаться. Если мне позвонить вечером с десяти до половины первого, то вы наверняка выясните, что я сижу в таблицах, думаю, считаю, пересчитываю. У меня образ мышления табличный, люблю строить финансовые модели. Все свои действия я стараюсь просчитывать, даже если со стороны они выглядят спонтанными и неожиданными. Если говорить про бизнес, умение считать, и любить цифры – это важно.

Все мысли материальны. Я программирую путь, который более эффективен, и иду по этой дороге. А внешне выглядит так, что я ныряю в проекты, если они меня притягивают. Кстати, я не буду участвовать в проекте, если я не обладаю компетенцией для того, чтобы оценить его перспективы. Здесь должен появиться человек, который сможет меня заразить идеей и убедить в том, что она полетит, и вот тогда я сажусь за таблицы.

— Как вы выбираете себе партнеров по бизнесу, сотрудников?

Решение не возникает сразу. Мне нужен внутренний – назовем его так – испытательный срок. Ты смотришь, как человек решает задачи, и вдруг появляется ощущение, что он стал партнером. Все, с кем я работаю, становятся партнерами по бизнесу, мне важно, чтобы они зарабатывали Нужно выстраивать отношения с партнерами по принципу экономического разделения от сделанного вклада. Важно, кто и как реализует, финансирует, поддерживает проект. Я сторонник живой акционерной структуры.

Если люди принимают участие в бизнесе, двигают его, финансируют его своим временем или деньгами, то их доля должна увеличиваться, если это не так, то нужно или пересматривать акционерную структуру или расходиться. Конечно же речь идет о новых проектах, где роль персональной вовлеченности имеет критическое значение. Очень сложным является первый шаг – определение стартового состава партнеров проекта. К сожалению, на этом этапе появляются партнеры по принципу «слышал – значит в доли» – заявляют на старте о персональных обязательствах по развитию проекта и потом сдуваются. Такие случаи бывают, они всегда неприятные. Но бизнес есть бизнес, нужно уметь расставаться.

— С кем бы вы пошли «в разведку»?

Для меня важна синхронность мысли. У меня мозг очень быстро работает, сложно идти с теми, у кого динамика мысли другая. Разведка – это когда ты с кем-то идешь в неизведанное. Партнеры – люди, которые обладают пластом знаний, которыми не обладаешь ты, чтобы получилась взаимодополняемость.

Должна быть честность и порядочность в отношениях. Я бы не пошел в разведку с людьми, которые когда-то уже предавали в бизнесе. Если человек совершил, с моей точки зрения, неправильные действия, то даже по прошествии времени я вряд ли буду выстраивать с ним отношения. История крайне важна, но не менее важен и тот промежуток времени, который ты знаешь человека. Ты должен понимать, как он себя ведет в разных ситуациях. Именно поэтому многие действительно близкие отношения выстраиваются со студенчества. Вероятность выше, что именно с этими людьми вы сможете пойти в бизнес. Вы знаете их сильные и слабые стороны, а новый человек всегда неизвестность, сложится химия или нет – непонятно.

— Какова ваша иерархия ценностей: время, партнерские отношения, деньги, эффективность. Что на первом месте?

На первом месте крутизна проекта. У меня как отличника проект должен быть интеллектуальным, он должен заводить. Он должен быть сложным, технологичным, иначе тебя быстро догонят. Я, занимаясь бизнесом, должен отдавать себе отчет, на что я трачу свое время. Поэтому проект должен быть большим, экономически эффективным, масштабным, чтобы не было пределов для развития. Конец проекта – это четко обозначенная прибыль, доля рынка.

В то же время у меня были компании, которые я закрывал через три месяца после старта. Всему есть своя цена – это инвестиции, потерянное время. Надо уметь ставить Stop Loss.

— Вы эту личную идеологию и систему ценностей своим детям передаете?

Да, стараюсь. Я очень много с ними разговариваю. И это важно: знать, как у них дела, чем они живут, что думают. Прежде всего, я их учу быть независимыми и самодостаточными и строить свою судьбу самостоятельно. Они должны уметь выжить в пустыне без посторонней помощи.

Второй момент: у них в жизни должны быть перекрестки. Прямая дорога куда-то ведет, но мимо тебя мчатся такие же, как ты, нацеленные на движение, а перекресток – это возможность сменить дорогу, обстановку, увидеть других людей, новые возможности.

В-третьих, нужно вести параллельные проекты, поскольку это расширяет кругозор. Я всегда занимался несколькими бизнесами, и это всегда дает возможность выбора. Сейчас у старшего сына Александра есть выбор между пятью университетами в Америке и Великобритании. Понятно, что его выбор многое определит в дальнейшем. Но для того, чтобы иметь этот выбор, ему пришлось параллельно учиться и сдавать экзамены по разным стандартам. Средняя дочка Василиса учится в английском колледже. Там серьезная конкуренция в учебе, в спорте. Это ей по зубам. Она смогла параллельно с русской школой сдать все тесты и собеседования.

Простая прямая дорога вперед на большой скорости быстро доведет тебя до конца жизни. Нужно останавливаться, создавать себе жизненные перекрестки на которых ты каждый раз сможешь выбрать наиболее эффективный путь дальнейшего следования. Самое важное – создавать эти перекрестки.

Источник: fomag.ru