Если заглянуть в перспективу 2016-17 гг, то Россию могут ожидать проблемы, о которых пока мало говорят.

В то обострение экономических проблем, которое мы наблюдаем по итогам года, вклад объективных факторов и вклад принятых российским руководством внешнеполитических решений можно оценить как 50 на 50. Если взять состояние мировой экономики, то, как и в 2008 году, мы наблюдаем резкое ухудшение мировой конъюнктуры. Но в 2008 году был и глобальный финансовый кризис, сейчас цены падают, но никакого глобального кризиса нет. А если смотреть на состояние российской экономики, то чистый отток капитала у нас в этом году достигнет масштабов 2008 года (около $130 млрд). И этот отток почти полностью обусловлен внешнеполитическими рисками и, особенно, санкциями, которые не дают возможности рефинансировать корпоративный долг.

Как минимум до начала осени, все действия властей были подчинены внешнеполитическим приоритетам.

Легко принимались решения, которые наносили серьезный урон экономическому развитию. Были уверены в том, что в худшем случае будет стагнация. Но сейчас основной сценарий – рецессия и есть риски ее углубления. Представьте себе отключение от SWIFT – это будет иметь очень драматичные последствия. Или дальнейшее падение цен на нефть. Тогда и масштабы спада будут совсем другие.

К концу году пришло осознание, что пренебрегать экономикой больше нельзя. Возникли угрозы перехода к мобилизационному режиму управления экономикой, с огромными потерями для роста. Издержки мобилизационного сценария понятны, внутренний рынок капитала работает плохо, госинвестиции не получается направить туда, где они принесут максимальную отдачу. Получится дальнейшее торможение экономики – никакого повышения производительности на 5% в год, о котором говорил Путин в послании, не будет. Так что роль частного сектора в инвестициях должна быть велика и президент это понимает. Поэтому, несмотря на «антилиберальный» идеологический фон, власть будет искать прагматические решения. Признаки такого поворота есть и в последнем послании президента, хотя там смешаны текущие антикризисные меры и долгосрочные задачи, нет новой стратегии.

Какой будет экономическая политика в следующем году сказать пока трудно, процесс ее выработки только начинается – в 2008 году правительство тоже начало этим заниматься только в декабре. Многие предложения сейчас набрасываются буквально «на коленке». Выработка стратегии в условиях кризиса – вполне самостоятельная задача. Ведь меняются не только задачи на полгода-год, более дальнюю перспективу тоже приходится иначе оценивать. Недаром кризис в 2008 году подтолкнул премьера Путина к запуску работы над «Стратегией-2020».

При этом дальнейшие события зависят не только от Кремля.

Конфликт в Украине уже живет своей жизнью, западные страны не вполне понимают Украину – у них очень упрощенная модель абстрактной страны, которая проходит период демократической революции. У России свои стереотипы. Главное, что есть факторы, которые находятся вне чьего-либо контроля. Украина находится на грани масштабного дефолта, сопоставимого с событиями августа 1998 года в России. С вероятностью более 50% он произойдет до конца этой зимы и будет сопровождаться банкротством большей части банковской системы. Лишь 5-6 украинских банка не нуждаются в значительной докапитализации. Гигантский бюджетный дефицит в 10% ВВП полностью монетизируется за счет эмиссии Центрального Банка. Поступления валюты в страну не обеспечивают выплат по внешним долгам. Помощь ЕС и США недостаточна. Новое коалиционное правительство уже продемонстрировало готовность к радикальным антикризисным мерам: проводить необходимые реформы, снизить госрасходы на 10% ВВП, отменить газовые и угольные субсидии. Но ему придётся действовать наперегонки с ускоряющимся кризисом и даже решительные меры могут оказаться недостаточны, чтобы предотвратить панику инвесторов и дефолт по долгам.

Дефолт сделает процесс урегулирования вооруженного конфликта гораздо менее предсказуемым.

Это приведет к очень серьезным переменам в расстановке политических сил. Мы помним, как в 1998 году в России сменилось правительство, а еще через год полностью обновился парламент и сменился президент. Поменялся долгосрочный тренд развития. В Украине политические перемены уже произошли, но наивно предполагать, что дефолт не приведет к новому обострению ситуации. Это фактор, повышающий риски для всех.

Если мы заглянем в более отдаленную перспективу, то Россию могут ожидать проблемы, о которых пока мало говорят. Я бы назвал этот сценарий «американские горки». В ближайшие год-два российским компаниям предстоит выплачивать долги в отсутствие доступа к рефинансированию, общая долговая нагрузка неизбежно будет уменьшаться. После 2017 года платежи по долгу резко сократятся, как и общий размер «долгового плеча» крупнейших российских компаний. Компании с низкой долговой нагрузкой в любом случае привлекательны. Сейчас на российский долговой рынок не готовы выходить азиатские инвесторы. Большой внешнеполитический конфликт, снижение цен на нефть, риски дефолта по корпоративным долгам – наш регион им непонятен и предстает в неблагоприятном свете для входа на этот рынок. Но через два года наши компании избавятся от значительной части внешних долгов и при этом произойдет практически неизбежное восстановление нефтяных цен.

Цены ниже $80 долго поддерживать невозможно, предельные издержки добычи сейчас выше этого уровня.

При более низких ценах начнется опасная внутриполитическая дестабилизация в большинстве стран ОПЕК, бюджеты которых, кроме двух или трех стран Персидского залива, рассчитаны на цены свыше $80. Все это начнет толкать цены на нефть вверх. В таких условиях российские компании будут по определению привлекательны, потому что у них низкое долговое плечо. С точки зрения страновых рисков Россия к тому времени пройдет наиболее острую стадию, а в отсутствие на рынке европейских и американских инвесторов, у их азиатских конкурентов будет немалый стимул воспользоваться ситуацией. Ведь основные российские заемщики обладают экспортной выручкой, которая в условиях восстановления цен на нефть будет расти. Рост цен на нефть в сочетании с падением импорта даст значительный торговый профицит. Поэтому мы можем ожидать даже чистого притока капитала, чего не видели во время прошлого посткризисного восстановления. Может сложиться ситуация, которой не было с середины 2006 года, когда большой профицит счета текущих операций дополнился масштабным чистым притоком капитала. Это привело к явному перегреву экономики. ЦБ вынужден был пополнять валютные резервы и из-а этого пришлось напечатать столько рублей, что мы еще долго переживали последствия такого перегрева, когда начался обвал 2008 года. Сейчас ситуация может повториться.

Поскольку девальвация на этот раз оказалась намного более глубокой, чем в 2008-09 гг, то и возврат к фундаментальному курсу рубля будет более драматичным. Фактически Центробанк не сможет поддерживать свободный курс в этой ситуации. Придется покупать большие объемы валюты и это вызовет проблемы стерилизации денежной массы.

Опасно прогнозировать события, отталкиваясь от того, что мы видим сегодня.

Моя аналогия – «американские горки» — чем глубже мы съезжаем, тем выше потом отскок.