Какие торгово-экономические каналы закрыл для нас Запад, что Россия предпринимает в ответ, какие потери несет экономика стран ЕС от своих ограничений и наших контрмер, где в отечественном товаропроизводстве уязвимые места — на эти вопросы приходится отвечать и федеральной власти, и руководителям регионального уровня.

Как известно, руководство страны ввело ограничения на импорт продовольствия из тех стран, которые объявили санкции против России. Политика, а тем более международная — материя высокого уровня, но ее проявление население России, в том числе и Кубани, может почувствовать желудком.

И потому слово «импортозамещение» стало таким же привычным в политическом лексиконе, как и «санкции». Но, по нашим наблюдениям и уверениям аналитиков, пока что об импортозамещении все же больше говорится как о задаче, а не об итоге отечественных усилий. Хотя зайдите на Кубани в магазины: набор продуктов достаточный, ажиотажного спроса ни на что нет. Надолго ли? Удастся ли сохранить ассортимент, а главное, контролировать наметившуюся устремленность цен ввысь? Эти вопросы мы и решили обсудить с первым заместителем председателя Законодательного собрания края, председателем аграрного комитета ЗСК Иваном ПЕТРЕНКО.

— Иван Михайлович, нам уже пришла пора чего-то бояться или страхи наши напрасные? Можем ли мы говорить сегодня, что обеспечим импортозамещение у нас на Кубани?

— На мой взгляд, санкции, которые ввел Запад против нашей страны, и эмбарго на импорт сельхозпродукции, которое объявила России в ответ, особых изменений в нашу жизнь внести не должны. Уровень производства продуктов питания по основным позициям достаточен для того, чтобы обеспечить продовольствием не только жителей края, но и гостей наших курортов. Мы производим стабильно 12–13 миллионов тонн зерна в год — это как минимум двойная норма на человека. Так что с хлебом, хлебобулочными изделиями, мучными, крупяными, кондитерскими товарами проблем быть не должно. Кубань достаточно производит семян подсолнечника, обеспечивает переработку, так что и с растительным маслом все в порядке. Мы производим ежегодно 6–6,5 миллиона тонн свеклы, вырабатываем из нее около миллиона тонн сахара, поэтому, что касается сахара как такового и используемого в кондитерской промышленности, — тут полная обеспеченность.

Молоко и молочная продукция. Расхожим стало представление о том, что наша молочная промышленность сидит на импортном порошковом сырье. Это не так. Ежедневно край производит 2400–2450 тонн молока. По году вместе с малыми формами хозяйствования это 1300 тысяч тонн. Если вы разделите на население, получится 280–290 килограммов молока на жителя. Это близко к медицинской норме. И если мы не позволим снизить молочное поголовье, а такая задача ставится и на законодательном, и на исполнительском уровне, то жители края будут обеспечены молочной продукцией.

Овощи. Край полностью обеспечивает физиологические потребности населения в овощах. Даже картошки достаточно. Коллективные предприятия, правда, производят мало товарного картофеля, зато выручает индивидуальный сектор.

— То есть традиционный кубанский борщ обеспечен. Правда, он вкуснее на мясном бульоне. Да и ко вторым мясным блюдам мы как-то привыкли…

— Вот здесь действительно есть проблема. Мяса и мясных продуктов производим недостаточно для того, чтобы гарантировать снабжение собственными товарами по этой позиции. Дефицит составляет 25–28 процентов. Где узкое место? У нас ряд мясокомбинатов работают на импортном сырье, в том числе серьезные, уважаемые предприятия — Сочинский мясокомбинат, Тихорецкий. И потому ограничение импортных поставок для них удар серьезный.

Резко нарастить производство говядины и свинины в силу разных причин не получится. Потому следует наполнить мясной рынок другими видами мясной продукции, скажем, мясом птицы. Есть все предпосылки, что нам удастся это сделать. Да, это не свинина и не говядина. Но она поможет избежать мясного дефицита и даст возможность для продвижения в других направлениях. В первую очередь это восстановление свиноводства, которое по сути загубила африканская чума. Два года у нас нет вспышек инфекции, но проблема из России пока не ушла. Наше население ждет, когда будет снят запрет на выращивание поголовья в личных хозяйствах. Сейчас это запрещено. Мы не можем обеспечить эпидемиологической защиты для каждого подворья. В больших свиноводческих комплексах это сделать проще. Но таких комплексов пока мало.

Второе направление — производство говядины. Поголовье увеличивается не такими темпами, как хотелось бы. Сегодня в крае содержится до 34 тысяч голов скота мясных пород. У нас 14 тысяч мясных коров, дающих приплод, который потом ставится на откорм. Но этого недостаточно. Магистральный путь — наращивать дойное стадо, от него получать бычков, откармливать и таким образом увеличивать производство говядины. На сегодня устойчивого движения в сторону увеличения дойного стада, к сожалению, нет. И даже в частном секторе поголовье сокращается.

— Иван Михайлович, как же так: на каждой сессии ЗСК непременно обсуждаются и принимаются решения по вопросам развития, государственной поддержке сельского товаропроизводителя. Личные подсобные хозяйства, пастбища, семейные фермы, теплицы, выделение участков под сады и виноградники, компенсация затрат на организацию производства, субсидии за сданное молоко и мясо… Неужели впустую?

— Не впустую. Но много сдерживающих факторов.

— И главный из них?

— Отрыв законодательства в экономике от конкретного товаропроизводителя. Сегодня никого нельзя заставить что-то производить, если ему это не выгодно: ни человека на подворье, ни предприятие. У нас же свободное предпринимательство, свободная экономика? Покажу на примере пастбищ, о которых вы упомянули. Да, мы приняли программу «Пастбище», выделив на нее бюджетные деньги, контролировали выполнение закона. Но планировали создать 24 тысячи гектаров пастбищ, а получилось меньше почти вдвое. В то же время одна из главных причин, по которым люди не хотят держать на подворье скот, — недостаток пастбищ. Власть старается решить проблему. Но в меру возможностей бюджета. А бюджет, как вы знаете, последние два года напряженный. Поэтому выделить на это направление большие средства не представляется возможным.

На местах уперлись в другую проблему. Раньше и коллективные хозяйства для выпаса личного скота выделяли земли, и территориальная власть. Сегодня вся земля — частная или муниципальная. И она может предоставляться в пользование только на платной основе. Или в собственность бери и плати, или в аренду, но тоже плати. Но даже там, где решили проблему с выделением площадей, снова загвоздка. Население привыкло, что всегда была толока: выгнал коровок — и пусть пасутся. Сегодня жизнь не такая: держишь коровку, хочешь выгонять на пастбище — заключай с муниципалитетом договор, плати за аренду.

И эту ситуацию, и то, что не растет поголовье, и наличие сдерживающих факторов в развитии животноводства я очень болезненно воспринимаю. Потому буду откровенен: условия, которые сегодня есть, они не стимулируют крестьянина заниматься этим делом. Он много тратит сил и средств, а прибыли не получает.

— Вы говорите, мягко выражаясь, непопулярные для власти вещи.

— Я говорю о том, что есть на самом деле. Еще проблема — производство плодов винограда. Усилия, которые мы предпринимаем в последние годы, пока ощутимого результата не дали. Подвижки есть благодаря господдержке. Но надо понимать, что заложенные посадки начинают плодоносить только на третий год, так что быстрого продвижения ждать не приходится. Но они будут.

— Но мы же пытаемся на краевом законодательном уровне преодолеть все эти препоны?

— Конечно. Мы одни из немногих в Российской Федерации платим субсидии за молоко, мясо, компенсируем человеку часть затрат. Оплачиваем затраты на искусственное осеменение. И дальше будем работать в этом направлении. На законодательном уровне будем делать все, чтобы крестьянину было выгодно производить молоко и мясо. Сегодня же держать на подворье три-пять коров просто нерентабельно. Затраты не окупают себя. Поэтому и на федеральном, и на краевом уровне реализуется программа семейных ферм. Надо иметь как минимум 20 коров, чтобы затраты окупались. И здесь край идет навстречу крестьянину.

— Иван Михайлович, часто люди, даже вырастив, не знают, куда деть продукцию. Между тем есть ведь советский опыт.

—— Реализация выращенного — тоже сдерживающая проблема. В советские времена четко работала система закупки продукции у населения. Она утрачена, а крайпотребсоюзу и районным потребительским обществам не хватает сегодня денежных средств, чтобы создать мощности по закупке и переработке. Попробовали Крайпотребсоюз подключить к этой работе, чтобы хоть в нескольких районах создать заготпункты. Наш коллега — депутат ЗСК Владимир Иванович Харламов в ответ все разложил по полочкам: нужно как минимум 400 миллионов рублей. Готов взять льготный кредит, но в краевом бюджете таких денег нет, а через банк — значит повесить на себя неподъемные гири.

Два года бьемся над тем, чтобы наладить систему. Ставим задачу создать в крае шесть логистических центров. Дело дорогостоящее и требующее времени, но край будет двигаться в этом направлении. Современная законодательная база, краевая в том числе, позволяет малому бизнесу заниматься этими проблемами. Так что эту нишу могут занять и малые коммерческие предприятия, и покрупнее. Они появляются и уже закупают у населения мясо, яйца, где-то овощи, плоды. Появляются оптовики, которые заключают с населением договоры, а потом везут продукцию на переработку или в свежем виде на рынок.

Но и в этих условиях, скажем, животноводческую продукцию есть возможность переработать и сбыть. Владельцы ЛПХ и фермеры могут воспользоваться малыми убойными пунктами, сертифицированными, выполняющими все ветсантребования — их около 200. Для крупных производителей некоторые мясокомбинаты уже открыли убойные цехи. Была проблема переработки кроликов, а их поголовье за три года почти удвоилось, мы ее отчасти решили, создав два цеха. Появляются мощности по переработке водоплавающей птицы, скажем, в Брюховецком районе.

— А если помогать людям не через субсидии, а выстроить систему закупки продукции?

— Ломать сложившуюся практику? Люди нас не поймут. Это ведь деньги, которые приходят в семьи, на них рассчитывают, ради них работают. Вот вынужденно ликвидировали в частном секторе свиноводство — знаете, сколько дохода потеряли люди? 15 миллиардов рублей в год! В трудные девяностые годы люди в основном и выжили за счет свиноводства.

— Сегодня людей меньше волнует ассортимент, а больше цены — они растут, несмотря на властный контроль. Что делать?

— На октябрьской сессии как раз много внимания уделили контролю за рынком продовольствия и ценами. Если увидим, что они необоснованно завышаются, будем реагировать и на уровне законодательства. К сожалению, есть товаропроизводители, которые под шумок о санкциях, в условиях сокращения импортных поставок, повысили цены на овощи и фрукты. Запретительные меры в нынешних условиях, как вы понимаете, не всегда эффективны, но стремление нажиться будет пресекаться. Что поможет навести порядок на ценовом уровне? Это отсутствие дефицита и конкуренция. На октябрьской сессии ЗСК и губернатор Кубани Александр Николаевич Ткачев, и председатель ЗСК Владимир Андреевич Бекетов как раз и ставили вопрос не только о контроле за ценами, но и наполнении рынка отечественным продовольствием по доступным ценам. Нам и выдумывать ничего не надо — жители края привыкли к ярмаркам выходного дня, где все товары дешевле. Есть и другие формы выравнивания товарного пути от производителя к потребителю — фирменные магазины к примеру.

И не надо забывать, что на Кубани живет трудолюбивый народ, который может прокормить не только себя. Именно тут основная работа власти: и законодательная база, и вся организаторская работа должны помогать развитию, а не тормозить его.