Особое мнение

все

Интервью

вопрос-ответ

задать вопрос

Эксперты

Объединенная зерновая компания (ОЗК), созданная менее 2 лет назад, сейчас является хранителем крупнейшего в стране запаса зерна, который насчитывает почти 10 млн т. Чтобы обеспечить его сохранность, компания привлекла правоохранительные органы — МВД и ФСБ.

Каково на самом деле состояние госзерна, почему разоряются сельхозпредприятия и сколько проблемных активов может быть передано в ОЗК, в интервью «РБК daily» рассказал генеральный директор зерновой компании Сергей Левин.

— На рынке ходит много слухов о состоянии интервенционного фонда. Все-таки, каково сейчас качество зерна?

— Факты, в отличие от слухов, показывают, что качество зерна интервенционного фонда в целом нормальное. На сегодняшний день в нем хранится очень большой объем зерна — более 9,6 млн т. Размещено оно на 464 элеваторах в 56 регионах страны. Это огромное хозяйство. Такого объема зерна нет больше ни у одного оператора на рынке.

Не реже раза в квартал мы проводим проверки сохранности зерна — на каждом из этих элеваторов. В отдельных случаях выявляем нарушения, связанные с плохими условиями хранения зерна или непроведением необходимых мероприятий по обеззараживанию и оздоровлению. Но, подчеркну, это отдельные случаи. Проверки показывают, что в целом государственное зерно в нормальном состоянии.

— Сколько проверок ОЗК проводила в 2010 году?

— Более 1,5 тыс. плановых проверок и еще энное количество внеплановых. При выявлении нарушений мы выдаем предписания на их устранение и ставим такие элеваторы на особый контроль. Это означает, что помимо плановых проверок ситуацию на этих элеваторах мы контролируем дополнительно.

Минувшим летом мы вместе со специалистами Россельхознадзора провели углубленную проверку качественных характеристик всего зерна, которое хранится на складах напольного хранения (3 млн т). Проверки выявили в ряде регионов зерно, зараженное вредителями. Всем предприятиям, на которых была выявлена зараженность, мы выдали предписания на проведение обеззараживания. К настоящему времени подавляющим большинством предприятий все наши предписания уже выполнены, то есть нарушения устранены.

Благодаря проводимой работе количество нарушений при хранении зерна непрерывно снижается.

— И намного снизилось количество нарушений? Каков характер нарушений?

— Почти в 2 раза по сравнению с 2009 годом. Наибольшее число нарушений связано с несоблюдением условий хранения зерна. Но есть и более серьезные нарушения, связанные с утратой зерна.

Однако хочу отметить, что на сегодняшний день установлены только 2 случая хищений — в Волгоградской и Курганской областях. В совокупности речь идет о 12,5 тыс. т зерна. По этим фактам правоохранительные органы возбудили уголовные дела.

Также ведутся проверки по фактам возможного хищения зерна еще на 3 предприятиях-хранителях, но речь и там идет о незначительных объемах — менее 10 тыс. т.

— Но ОЗК обеспокоена и финансовым состоянием сельхозпредприятий, где хранится зерно госфонда…

— Да, у нас есть обеспокоенность в связи с банкротствами некоторых предприятий-хранителей. Возможно, преднамеренными — чтобы не выполнять обязательства по хранению государственного зерна. Речь идет о 15 элеваторах, на которых в настоящее время хранится около 180 тыс. т зерновых.

Подчеркну, что речь не идет об утрате данного зерна. Мы говорим о том, что существует определенный риск его утраты, и ставим вопрос о необходимости перемещения зерна с элеваторов-банкротов на другие предприятия либо его реализации.

— Поэтому ОЗК и решила привлечь МВД и ФСБ к охране интервенционного фонда?

— ОЗК — это акционерное общество, а не орган государственной власти, и наши отношения с хранителями являются гражданско-правовыми. Если нарушение произошло, то есть, выявлен факт утраты зерна, то это уже работа правоохранительных органов. Поэтому мы считаем необходимым усиливать взаимодействие с правоохранительными органами, в частности проводить совместные проверки. И должен отметить, что правоохранительные органы уже активно включились в данную работу.

— А почему ОЗК обратилась в Минсельхоз РФ с предложением о реализации части зерна из фонда?

— Во-первых, мы регулярно докладываем министру о состоянии интервенционного фонда. Во-вторых, это превентивная мера. Мы предложили принять решение о реализации зерна с предприятий-банкротов и тех предприятий, где неоднократно выявлялись нарушения — это порядка 300 тыс. т. Это зерно имеет нормальное качество, но мы видим угрозу утраты его части, потому что предприятие-хранитель подпадает под банкротство вследствие плохого финансового состояния. Это означает, что предприятие не в состоянии проводить все мероприятия по поддержанию качества, а иногда и не в состоянии организовать нормальную охрану — на это просто денег нет. Мы это рассматриваем как угрозу и поэтому предлагаем принять превентивные меры.

Также мы предложили предоставить ОЗК возможность самостоятельно проводить отбор элеваторов-хранителей — для того чтобы мы могли учитывать их реальное техническое состояние, установить определенные критерии отбора, а также предложили предоставить нам возможность проводить мероприятия по освежению, перемещению зерна.

— Почему возникла тема с передачей ОЗК проблемных активов крупных агрохолдингов, которые сейчас находятся в залоге госбанков?

— Президент РФ Дмитрий Медведев по результатам совещания с аграриями в Мурманске 15 сентября дал поручение проработать вопрос передачи ОЗК проблемных сельхозактивов, находящихся у банков с госучастием, таких как Россельхозбанк, Внешэкономбанк, Сбербанк и ВТБ. Проработка поручения Президента показала, что проблема плохих сельхозактивов банков даже масштабнее и глубже, чем выглядела вначале.

Сегодня сельское хозяйство, особенно зерновая отрасль, переживает последствия 3 тяжелых лет: финансового кризиса в 2008 году, падения цен на сельхозпродукцию в 2009 году и сильнейшей засухи в 2010 году.

В сложном финансовом положении оказались крупнейшие отечественные агрохолдинги, в состав которых входят около 100 предприятий, которые являются системообразующими для сельхозотрасли. Стоимость проблемных сельхозактивов, согласно направленных банками в ОЗК данных, составляет около 60 млрд руб. В настоящее время текущая операционная деятельность проблемных предприятий не приносит денежный поток, достаточный для обслуживания кредитов. В результате этого банки вынуждены рассматривать вопрос обращения взыскания на указанные активы.

Банки могут решить (и в некоторых случаях решают) проблему в судебном порядке через банкротство и продажу активов. Делать это приходится при плохой рыночной конъюнктуре. На рынке нет инвестора, который бы купил все эти активы. В результате, чтобы распродать заложенные активы, банкам придется фиксировать большие убытки, делать существенные дисконты при продаже этих активов. Это приведет к тому, что могут быть в целом переоценены риски кредитования отрасли. Дальнейшие залоги банки вынуждены будут брать по меньшей залоговой стоимости. И кредитовать дальнейшие проекты в сельхозотрасли очень осторожно. То есть вместо того, чтобы направить ресурсы в агросектор для преодоления последствий засухи и обеспечения расширенного воспроизводства, мы получим сокращение притока денег и переоценку отраслевых рисков.

Поэтому чаще банки вынуждены во внесудебном порядке принимать предприятия на баланс и управлять ими либо рефинансировать проблемную задолженность. Но для банков сельхозпредприятия — непрофильные активы, банки не занимаются производством или продажей сельхозпродукции.

Так что Президент первым оценил масштаб проблемы и предложил вариант решения. Работа ОЗК как раз и состоит в управлении сельхозпредприятиями. При передаче активов ОЗК можно произвести санацию проблемной задолженности гораздо более мягким способом. По сути дела, мы поглощаем эти залоги и как управляющая компания развиваем их в длительном горизонте — 10-15 лет. При этом банки избегают убытков и получают ликвидный финансовый инструмент — ценные бумаги.

— А какие именно это будут бумаги?

— Это могут быть облигации ОЗК, выпущенные в объеме 60 млрд руб. со сроком обращения не менее 10 лет, с небольшим купонным доходом. Они будут продаваться по закрытой подписке среди госбанков. При этом будет необходима отсрочка по выплатам купона минимум на два года для запуска значительного числа практически простаивающих предприятий, которые сегодня стали проблемными заемщиками.

Необходимым условием является получение государственной гарантии. Она нужна для того, чтобы банки могли получить ликвидный финансовый инструмент, а ОЗК могла произвести размещение займа под невысокий процент.

Напомню, что именно высокий процент по кредитам и привел к несостоятельности большинства сельхозпредприятий.

— А в какой стадии находится процесс передачи активов от банков ОЗК?

— Он проработан и министерствами, и банками, и ОЗК. В Минсельхозе и Минэкономразвития проведены совещания, на которых подробно рассмотрен весь процесс. Минэкономразвития направило доклад в правительство. Свой доклад, содержащий подробные предложения о передаче ОЗК проблемных сельхозактивов госбанков, подготовило и направило в Правительство и Министерство сельского хозяйства. Хотел бы отметить, что министерство полностью поддержало предлагаемые меры и механизм передачи.

Мы надеемся, что у Правительства будут все данные для того, чтобы принять решение. Решение, как следует из поручения президента, должно быть принято до конца года.

— Уже понятно, какие это будут активы и сколько их будет?

— Как я уже говорил, банки представили перечень проблемных сельхозактивов, содержащий около 100 сельхозпредприятий общей стоимостью около 58 млрд руб. Это около 40 элеваторов, 25 перерабатывающих предприятий, 30 производителей зерновых и другой сельхозпродукции, значительный объем посевных площадей — более 1 млн га.

Мы работаем над тем, чтобы оптимизировать этот перечень, потому что ОЗК все-таки специализируется на зерновом бизнесе, на цепочке от производства зерна до реализации продуктов его переработки: хлеба, муки, комбикормов. Вероятно, удастся уменьшить этот перечень хотя бы до 50 млрд руб.

— А по какой цене будут передаваться проблемные активы в ОЗК?

— Сейчас должно быть принято принципиальное решение. Для оценки активов, на наш взгляд, потребуется привлечь независимого оценщика. Он должен оценить все: залоговую стоимость, текущую рыночную, а также инвестиционную. Есть же 3 цены: цена, по которой предприятие было заложено банку, она была на сколько-то меньше рыночной на тот момент, когда предприятие становилось залогом; есть текущая стоимость, которая еще меньше; есть и инвестиционная стоимость — это сколько предприятие будет стоить, когда мы загрузим его и сделаем прибыльным. Задача оценщика — определить реальную стоимость предприятия. В ряде случаев, наверное, я могу предполагать, что она будет ниже залоговой стоимости, в ряде — выше.

Следует отметить, что передача ОЗК проблемных сельхозактивов по стоимости, близкой к балансовой, учтет интересы банков-кредиторов, которые смогут избежать убытков, связанных с финансированием сельского хозяйства. Это также позволит совершить безболезненный перевод проблемных сельхозактивов на баланс профильного стратегического инвестора.

Мы также считаем, что передача ОЗК проблемных активов потребует привлечения крупного аудитора международного уровня, который оценит эту сделку и этот механизм. Безусловно, потребуется и участие кого-то из крупнейших инвестбанков, которые должны будут разработать механизм облигационного займа, параметры его выпуска, согласовать его и технически осуществить. Это большой объем денег, если мы говорим о 50 млрд руб.

— В итоге на российском рынке может появиться огромная компания…

— Это же хорошо. В нашей стране сегодня нет национального игрока такого масштаба, который есть в любой крупной зернопроизводящей стране мира. А Россия претендует на ведущее место в списке мировых производителей и экспортеров зерна.

Интересам продовольственной безопасности страны соответствует, чтобы в России был национальный игрок, ориентированный на защиту интересов отечественного производителя зерна, который мог бы на равных конкурировать с крупнейшими мировыми компаниями. Если мы реализуем поручение Президента, то создадим как раз такую компанию. Если этого не сделать, мы просто уйдем на откуп к транснациональным компаниям.

— Планируемая приватизация ОЗК может оказать влияние на реализацию планов компании?

— На наш взгляд, приватизация не влияет на целесообразность данного механизма. Не имеет значения, в государственных или частных руках будет находиться создаваемая компания, — главное, чтобы она была ориентирована на развитие российского зернового рынка и продвижение российского зерна.

Хотел бы, однако, отметить, что если продавать ОЗК в сегодняшнем состоянии, то государство получит значительно меньшие деньги. Мы только на первом этапе развития и инвестиционного цикла. Если компания вырастет, то при приватизации государство получит значительно больше денег. Получится, что государство даст 10-15-летние гарантии по займу, а деньги от приватизации получит гораздо раньше и больше.

— А какие планы у ОЗК на 2011-2012 годы по инвестициям?

— Мы получаем сейчас первые деньги в уставный капитал — 1 млрд руб. В I квартале 2011 года должны получить еще 2 млрд руб. Эти средства вносятся для реализации инвестпрограммы по строительству и реконструкции существующей инфраструктуры. Это целевые средства. Но если мы будем инвестировать только эти средства, то построим не очень много. У нас один только проект реконструкции морского терминала Новороссийского КХП стоит порядка 2,5 млрд руб. Поэтому, чтобы повысить эффективность использования бюджетных средств, мы привлекаем средства частных инвесторов, а также проектное финансирование банков. В наших планах на 3 млрд руб. из бюджета привлечь не менее 10 млрд руб. частных инвесторов и проектного финансирования, с тем, чтобы общая инвестпрограмма ОЗК составила не менее 13 млрд руб. Это минимальные показатели, которые мы для себя установили.

Подготовительный этап программы модернизации нами осуществлялся уже в нынешнем году. В частности, подготовительную работу по проекту модернизации Новороссийского КХП мы начали еще летом 2009 года и таким образом сильно сократили время исполнения инвестпрограммы. Уже прошли подготовительно-изыскательные работы, конструкторские работы. Скоро начнутся закупки оборудования и основные работы по реконструкции.

Когда мы получили уверенность в финансировании, то сразу же начали работу по проработке и других проектов. Я думаю, что в I квартале 2011 года мы уже вынесем на совет директоров конкретные предложения по инвестпроектам, реализуемым в 2011-2013 годах.

— Уже понятно, какой будет выручка ОЗК в 2010 году и насколько она изменится по сравнению с 2009 годом?

— Выручка компании вырастет более чем в 6 раз. В 2009 году она была 1 млрд руб., за 9 месяцев 2010 года мы выручили уже около 5 млрд руб., а в целом за 2010 год мы ожидаем выручку 6,5-7 млрд руб.

— А каков оборот в 2010 году?

— По предварительным данным, в календарном 2010 году компания перевалит около 1,3 млн т зерна, включая экспорт и внутренние поставки. В сравнении с 2009 годом товарооборот вырастет почти в 90 раз.

На экспорт компания поставила около 600 тыс. т, в текущем сельхозгоду мы заняли 11% экспортного рынка и стали лидером по объему экспорта.

После ограничения экспорта перед нами была поставлена задача организовать работу по снабжению зерном потребителей в пострадавших регионах. Поскольку внутренний зерновой рынок значительно менее организован, чем международный, требовалось участие крупных игроков. Мы во многом способствовали тому, чтобы этот рынок запустился. Работали с минимальной наценкой — на уровне 1%, именно для того, чтобы запустить этот рынок. Организовали доставку зерна потребителям в пострадавших от засухи регионах: Татарстане, Башкортостане, Центральном Черноземье.

Сейчас рынок заработал. Мы же, несмотря на небольшую наценку, за счет оборота смогли заработать приличную прибыль.

— И какова прибыль?

— Операционная прибыль за 9 месяцев примерно на 100 млн руб. больше, чем за весь 2009 год. По результатам года ожидаем ее рост более чем на 300 млн руб., то есть на 25-30% больше по сравнению с 2009 годом. Причем если в 2009 году компания, по сути, жила только за счет доходов от проведения государственных интервенций, то в нынешнем году более 80% нашего бюджета построено на выручке от коммерческой деятельности.

— Не могу Вас не спросить о планах по товарным интервенциям. Всех волнует этот вопрос…

— Это решение Правительства. Со своей стороны, мы готовы провести их в любой момент. Будет решение — через 2 недели компания начнет торги. Нам лишь требуется время для аккредитации достаточного числа участников. Ничего сложного нет, процедура отработанная.

Технически нет никакой сложности продавать минимум 0,5 млн т зерна в месяц, можно и больше. С подобными объемами можно отрегулировать цену на рынке при любых обстоятельствах и снять любые перебои с поставками.

Зерно лежит по всей стране, логистических проблем с доставкой не будет. Мы всегда на низком старте.