Особое мнение

все

Интервью

вопрос-ответ

задать вопрос

Эксперты

«На нас надвигается новая волна мировой экспансии, и я не хочу, чтобы мой бизнес захлестнуло». Предприниматель дал первое большое интервью после судьбоносной сделки.

В начале февраля 2018 г. настоящей сенсацией в деловой среде Екатеринбурга стала новость о том, что известный предприниматель Евгений Островский продал крупному федеральному конкуренту свой главный и самый доходный бизнес — портал «Работа66».

Отдельные и не прекращающиеся до сих пор возгласы возмущения слышны со стороны участников hr-сообщества Екатеринбурга, ведь на протяжении многих лет портал справедливо считался лучшим инструментом поиска сотрудников через интернет в Свердловской области. И многие задаются вопросом, как будет выглядеть этот рынок теперь.

О том, ради чего создатель самого успешного на Урале работного портала продал «дойную корову» конкурентам, куда пойдут деньги от этой сделки и ждут ли за рубежом «русских инвесторов» — в эксклюзивном интервью порталу DK.RU.

— Главный вопрос, ответ на который мучает многих ваших клиентов: зачем вы продали портал «Работа66», который регулярно приносил вам хорошую прибыль?

— Так, давайте определимся сразу: я не могу комментировать эту сделку. Ни ее условия, ни суммы, ни обстоятельства. Я подписывал соответствующие документы.

— О чем тогда можно говорить?

— Обо всем остальном.

— Раз нельзя про суммы и обстоятельства, давайте поговорим про причины. Я правильно понимаю, что раз продается «дойная корова», значит нужны ресурсы для каких-то очень перспективных проектов.

— И да, и нет. Любой нормальный бизнес, если он выстроен и понятен собственникам и рынку, перманентно продается. Вопрос только в предложенной цене. Это нормально, и я это отношение в себе стараюсь воспитывать. Моя работа — запускать, развивать и продавать проекты. Так что причина: нам предложили справедливую цену.

Кроме того, благодаря этой сделке я добился положения, которое для меня как для предпринимателя и человека очень важно: наконец я избавился от любых страновых рисков. Ни в одной стране мира у меня сейчас нет такого проекта, прекращение работы которого означало бы смертельный удар по всему моему бизнесу.

— В каких странах ваши интересы сейчас представлены?

— Бренд Larixon Classifieds представлен сейчас в Таджикистане, Монголии и на Кипре. У меня у самого есть партнерские проекты в России, но они не связаны с Larixon. Плюс мы рассматриваем покупку еще нескольких проектов в Юго-Восточной Азии и Европе.

Для нас наступил очень важный момент. Происходит своеобразное «второе рождение» рынка, на котором мы работаем — рынка досок объявлений в интернете (или Classifieds). Мировые монстры когда-то, лет 10 назад, уже пытались на этом рынке работать, но у них не получилось. Скорее всего, они не уделили этому достаточно внимания. Это хорошо знакомая мне ошибка: когда у тебя есть какой-то успешный проект, в моем случае — тот же сайт формата «городской портал», и ты думаешь, что создал универсальную платформу. Мол, дальше оно пойдет само, надо только клонировать. Но вскоре оказывается, что технологическая платформа не универсальна, что приходится адаптировать многое для локальных рынков, а цена вопроса тогда была, думаю, недостаточная, чтобы мировые лидеры что-то адаптировали.

Сейчас на нас надвигается новая волна мировой экспансии, и я не хочу, чтобы меня захлестнуло. Самый, наверное, заметный игрок «новой волны» — все тот же Facebook. В России он пока на рынке Classifieds не представлен, но это произойдет. Просто Россия для топов Facebook в третьем круге приоритетов (в первом США, Западная Европа, Китай, во втором — Восточная Европа и Юго-Восточная Азия, а потом уже где-то мы).

— Почему сейчас эта волна снова поднялась?

— Деньги. Это началось года два назад. Facebook и Google обнаружили для себя, что отрасль Classifieds просто огромна. Раньше этого не замечали, потому что ее делили между собой множество очень мелких проектов, они непубличные, оценить их трудно. А потом произошло некоторое укрупнение, и появилась статистика. К примеру, для многих было настоящим шоком, когда выяснилось, что российский бренд Avito оценен в $4 млрд! И это при условии, что, хотя Avito является практически монополистом в так называемой категории general classifieds, но он не монополист ни в теме объявлений о недвижимости, ни в теме объявлений о работе. А это — самые денежные направления. Возникли проекты типа «Юла», появились Classifieds на Mail.Ru, которые используют свой колоссальный потенциал в трафике. Я больше того скажу: если представить себе, что появится единый Classifieds по всей недвижимости в России, то стоить он будет серьезно дороже, чем весь Яндекс вместе взятый, капитализация которого в 2017 г. превысила $12 млрд. Вот это уже заметные деньги для мировых игроков.

— А вы решили спрятаться от них в «тихие гавани»?

— Сейчас мы делаем этакие Avito, но в маленьких странах — за счет своих размеров они застрахованы от прихода крупных игроков нашего рынка. Правда, все же есть риски, что нас потеснят соцсети, если эти игроки внедрят какое-то глобальное решение сразу на всю свою аудиторию в мире. Маленькие страны ведь очень интегрированы в мир, и у нас есть риск, что тот же Facebook, не понимая даже, где на карте находятся наши сферы влияния, борясь за крупные локации, нас сметет. Но мы такой риск принимаем и живем с ним. Сейчас наша работа — вырастить на рынке новые проекты и заинтересовать ими стратегического инвестора до того момента, пока не наступит приход глобальных игроков на наш рынок. Я думаю, у нас на это три-пять лет, может, больше.

— Начиная от какой суммы российский бизнес на вашем рынке и вообще в интернет-сфере был бы интересен серьезным покупателям?

— Честно скажу, Россия очень и очень слабый рынок. В России, особенно в интернет-сфере, интенсивность сделок по купле-продаже проектов крайне низка. А есть еще вопрос отношения: в мире процесс продажи бизнеса — это нормальный процесс, а в России продажу бизнеса воспринимают, как локальный Апокалипсис. Что вот сейчас придут какие-то люди, всех убьют, все разрушат. С таким отношением, конечно, далеко не уедешь.

Что касается сумм, то тут вилка от 10 млн руб. до $150 млн. Ситуация с Avito из-за реально космической оценки их проекта подняла планку, и это сработало в плюс. Но все же критично на рынок не повлияло.

— Хорошо, тогда обратная ситуация: ждет кто-то русские деньги в большом мире? Условно, в Екатеринбурге есть человек с нужным количеством миллионов, который хочет что-то купить.

— Я думаю, проблема не в том, ждет ли кто-то кого-то, а в том, что для работы на международном рынке надо определенным образом изменить свое отношение к бизнесу. И дорасти до этого.

Поймите одну очень важную вещь: по сути своей, нет никакого русского, американского, французского и прочего бизнеса. Нет никаких «плохих» или «хороших «русских предпринимателей» или русских денег. На мировом уровне в качестве покупателей выступают стратегические инвесторы, которые строят компании на сотни лет. Это компании, которым плевать на национальный фактор, даже на окупаемость и прибыль. Это бизнесы, которые меряют свое существование масштабами большими, чем человеческая жизнь. Они существуют не для того, чтобы зарабатывать деньги.

Как думает локальный бизнес? Он создает систему получения прибыли, чтобы окупать текущие расходы и увеличивать накопления, которые он потом инвестирует в новые проекты и диверсифицирует риски. Эти проекты часть времени будут работать в минус, а потом также станут прибыльными, что опять позволит собственнику накопить свободные средства. И так по кругу. Иногда этот бизнес берет кредиты, но разве что под отдельные задачи, потому что, как показала практика, сидящая на постоянной «кредитной игле» компания очень неустойчива и при любой встряске вылетает с рынка. Но тут все так или иначе крутится вокруг прибыли.

— А какова альтернативная модель?

— В альтернативной модели прибыль отходит на второй план, на первый выходит идея. В этом суть мышления глобальной компании. Такие компании покупают проекты не с точки зрения окупаемости, а на бесконечное количество лет. У них совершенно другие вопросы: это публичные бизнесы, им интересно, как инвесторы отреагируют на эту покупку, их интересует информационный фон, внимание рынков, тут ключевое значение приобретает роль тех же СМИ и т.п.

Современная глобальная компания напоминает этакий краудфандинговый проект: такие бизнесы могут годами работать в убыток. Их задача — объявить глобальному рынку о некой идее, которую реализует компания, и убедить тысячи инвесторов по всему миру, что идея стоящая. Тогда инвесторы скидываются на реализацию этой идеи своими деньгами, покупая акции. Фактически руководство компании говорит рынку: «Подайте нам на реализацию великой идеи», выпускает акции, получает сотни миллионов долларов внешних инвестиций и спокойненько себе делает то, что обещало. А когда деньги заканчиваются, находится новая идея и снова, и снова. И так по кругу. На очередном круге, если идея провалилась, а инвесторы не дали денег, бизнес продается более успешному конкуренту. А прибыль — прибыль тут вторична.

И вот мы нашли свое место в этой пищевой цепочке. Мы — промежуточное звено между совсем уж планктоном, совершенно незаметным на глобальной карте, и акулами бизнеса, которые постоянно рыщут по миру в поисках того, что они могут предложить покупателям своих акций.

Читайте прогноз ценовых колебаний с 26 февраля по 2 марта 2018.

Источник: dk.ru