Особое мнение

все

Интервью

вопрос-ответ

задать вопрос

Эксперты

1. ИКАР никогда не давал прогнозов «что в России не будет переходящих остатков». 2. Здесь нужно восстановить последовательность событий. Вначале, где-то в середине июля прошлого года, встал вопрос о неизбежности по ходу сезона ограничения экспорта при урожае, который нам тогда виделся – 62-67 млн. тонн валового сбора. Потом встал вопрос о механизме ограничения. И мы, действительно, пришли к выводу, что из всех возможных мер наименее болезненной является запрет на экспорт. Поскольку это была единственная мера, которая избавляла отечественных экспортеров от гигантских прямых убытков. Если помните, экспортеры предложили этот же механизм. Должен сказать, что мы все ошиблись в сроках – я лично считал, что, учитывая отечественную скорость принятия решений, запрет может быть объявлен не ранее 15 сентября. Т.е. на месяц позже его реального введения в жизнь. Задним числом теперь понятно, что этого месяца и не хватило, чтобы сбросить излишки зерна. А так, похоже, что аграрники и местные власти сами себя в очередной раз обманули – все стали занижать размеры урожая и завышать потребность в зерне. В результате имеем то, что имеем – падение цен на внутреннем рынке третий месяц подряд.

Как всегда, при резкой перемене рынка начинается коллективное мифотворчество. Не стал исключением и запрет экспорта. По рынку пошел миф о том, что группа зарвавшихся экспортеров «попала» на большие деньги и пролоббировала решение о запрете экспорта, чтобы легитимно «кинуть» иностранных покупателей зерна. И решить, таким образом, свои сиюминутные проблемы. Будучи одним из участников событий, могу заверить, что все было, мягко говоря, не так. Инициатором введения ограничений на экспорт зерна явилось федеральное правительство, после того, как из нескольких источников были получены близкие по цифрам реалистичные оценки прогноза валового сбора зерна. А экспортеры просто вовремя сориентировались и предложили Правительству наименее болезненную форму ограничения – полный запрет экспорта. Другое дело, что мы все ошиблись со сроками – я лично считал, что запрет неизбежен, но думал, что его введут после августа. Наша оценка переходящих запасов на 1 июля без учета зерна нового урожая – порядка 17 млн. тонн. Текущая оценка валового сбора в 61-64 млн. тонн (мы берем те цифры официальной статистики, которые, скорее всего, могут получиться). Оценка внутреннего потребления - 70-76 млн. тонн (в зависимости от сценария развития внутреннего рынка). Оценка (фактически состоявшегося) экспорта - около 3,5 млн. т. С учетом огромной территории страны, крайне неравномерного распределения запасов и дорогой логистики получаем весьма напряженный внутренний баланс. С введением экспортных пошлин потратили бы еще пару месяцев на согласования в рамках ТС. Плюс, экспортеры действительно налетели бы на форс-мажор. Так что решение о запрете на экспорт обосновано и технически верное. Основными пострадавшими от запрета (а точнее – от катастрофической погодной аномалии) выглядят компании - экспортеры, производители Юга России, импортеры и репутация страны в глазах мирового рынка. Что касается репутации, то мы, к сожалению, в очередной раз проиграли информационную войну, даже не начав ее – в течение нескольких месяцев убаюкивали себя и весь мир оптимистичными цифрами, потом сразу – обухом по голове. Кстати, косвенно страдают и Украина и Казахстан – многие импортеры вычеркивают Причерноморский базис из тендеров, ведь для них мы все продолжаем оставаться «Бывшим Советским Союзом». Что касается производителей Юга России, думаю, что при таком балансе, падение цен в результате запрета будет относительно небольшим и относительно недолгим. С экспортерами сложнее, поскольку запрет будет длиться долго.

Мы пока не меняем свой прогноз по валовке, озвученный в марте – 90 млн т, в т.ч. 58,5 по пшенице. (Примечание редакции: Ответ был получен 28.05.2010 г.)

Что скажешь, диагноз точно поставлен. Вопрос, как и чем лечить. Уйти в пары, теоретически, можно, но нужно посчитать все многочисленные издержки этого варианта и сравнить с вариантом сева стиснув зубы. Нужно, конечно учитывать, что урожай 2010 года пока никому и нигде не гарантирован – сохраняется высокая неопределенность. В прошлом году, напомню, в Сибири собран рекордный урожай, а в Сибири, как известно, снаряд дважды в одну воронку не падает… В ряде регионов, таких как Алтай, есть проблемы с влагообеспеченностью. Экспортная тяга низкая – США войдут в следующий год с рекордными с 1988 г. запасами пшеницы, низкими посевными площадями, но хорошим состоянием озимой пшеницы, в ЕС пока ожидается высокий урожай. В Канаде суховато, но если вовремя пройдут дожди, все об этом забудут. Так что в целом вы правы – начало нового сезона пока видится депрессивным.

А мы пока не видим роста цен на эту позицию, за исключением «ценовых протуберанцев», вызванных горящими контрактами на качественную пшеницу с содержанием поврежденных клопом зерен до 1%. Мировые цены падают, российский экспорт идет со все большим скрипом, запасы пшеницы (за исключением особо качественного экспортного сегмента) остаются предельно высокими.

Изменение статистических рядов за прошлые годы – часть нормального рутинного процесса работы любого международного и государственного статистического агентства. И так происходит на всех рынках, а не только подсолнечника. Необычной ситуация была бы при отсутствии таких изменений. Поэтому я бы не стал бросаться такими терминами, как «манипуляция цифрами».