Подросший за последние несколько лет зерновой рынок привлекает к себе все более пристальное и благосклонное внимание власти. Но слишком много внимания, как известно педагогам, не всегда способствует нормальному взрослению, пишет Коммерсантъ.
Поездка Владимира Путина на высушенное солнцем ячменное поле фермерского хозяйства под Оренбургом в начале августа, как и все предыдущие такого рода его визиты, повлекла серьезные выводы и решения. Тут же было проведено совещание по уборке урожая, на котором министр сельского хозяйства Елена Скрынник обнародовала список пострадавших от засухи регионов: помимо Оренбургской в него попали Самарская, Саратовская, Волгоградская, Астраханская и Ульяновская области, республики Башкортостан, Татарстан и Калмыкия. Было решено дать сельхозпроизводителям отсрочку по кредитам до трех лет (растениеводческим хозяйствам). «Прошу Минфин рассмотреть возможность предоставления бюджетного кредита регионам для ликвидации последствий стихийного бедствия. Там осталось 100 млрд рублей» — сказал Владимир Путин на совещании.
Эта цифра наполнила сердца аграриев надеждой, у которых почему-то появилась уверенность в том, что «там осталось» будет роздано пострадавшим. Список пострадавших регионов уже прирастает новыми: в него включена Челябинская область. «Мы уже списали посевы с 243 тыс. га,- жалуется «Деньгам» министр сельского хозяйства Челябинской области Иван Феклин.- Помимо засухи наши посевы побило градом, и перепады температур в этом году очень сильные. В прошлый раз похожая ситуация у нас была в 2004 году, тогда небольшую помощь выделил областной бюджет, а сейчас все наши надежды на центр. Нас включили в список пострадавших регионов, сейчас прорабатываются конкретные шаги». Директор челябинского ЗАО «Бреденское» Сабет Канатпаев расшифровывает: «У меня больше четырех тысяч голов скота в хозяйстве. А треть кормов погибла! Если придется самому расхлебывать, 40% скота под нож пустим — другого выхода нет».
Для Минсельхоза эти угрозы вполне реальны: и так невеликое поголовье крупного рогатого скота в России за последние несколько месяцев начало сокращаться. Председатель правления Национального союза производителей молока Андрей Даниленко заявил, что в связи с убытками за последние три месяца крестьяне забили 200 тыс. молочных коров. А госпрограмма развития сельского хозяйства предусматривает рост производства в АПК в 2009 году на 3,9% (министр Скрынник уже, правда, доложила, что этого не будет). Информацию о пострадавших будут собирать до конца августа, помощь поступит до конца сентября. Уже объявлено, что хозяйствам, которые дополнительно занимаются животноводством, обещано увеличить срок пролонгации кредитов с полугода до девяти месяцев и выделить 2 млн тонн зерна из интервенционного фонда.
«Конечно, у регионов есть интерес несколько сгустить краски,- полагает глава Российского зернового союза Аркадий Злочевский.- В Минсельхоз уже поступила информация о том, что пострадало чуть ли не 8 млн га — пятая часть от общего объема распаханных под зерновые земель. Это, конечно, неправда. Впрочем, некоторые неточности в предоставлении информации из регионов — это известный факт: обычно региональные чиновники грешат приписками в отчетах об урожае, но приписки в известной степени компенсируются тем, что сами производители уводят часть урожая на «серый» рынок, скрываясь от налогов». Чиновники, конечно, догадываются о маленьких хитростях крестьян и намерены информацию тщательно проверять.
«В итоге никаких 100 млрд руб. выделено, скорее всего, не будет,- предрекает исполнительный директор аналитического центра «Совэкон» Андрей Сизов-младший.- Объем средств, запланированных для интервенций на зерновом рынке, составит всего 20 млрд руб.- невозможно ведь представить, что экстренная помощь зерновому рынку окажется в пять раз больше плановой».
Высказывается даже крамольное мнение о том, что помогать погорельцам на самом деле вообще не нужно. «Премьер-министр сам говорил о том, что нынешние проблемы сельхозпроизводителей связаны в основном с тем, что они практически не используют механизмы страхования,- напоминает Андрей Сизов-младший.- Даже учитывая, что страхование для них льготное — они должны оплатить лишь половину, остальное платит государство,- к этим механизмам прибегает ничтожно малая доля хозяйств. А если государство будет все равно компенсировать потери, кто тогда вообще будет страховаться?»
Между тем никакого ущерба для рациона россиян засуха не несет. Зерна в этом году ожидается не менее 85 млн тонн — это меньше прошлогоднего рекорда (107 млн тонн), но больше, чем два и три года назад. Внутреннее потребление при этом стабильно держится на уровне 70 млн тонн, а на экспорт еще не успели дослать прошлогодние остатки. «Как известно, урожай в России — беда похлеще, чем неурожай,- шутит начальник аналитического центра «Русагротранса» («внучка» РЖД, занимающаяся железнодорожными перевозками зерна) Игорь Павенский.- В прошлом году порядка 5 млн тонн зерна просто сгнило, и на элеваторах остались большие объемы переходящих остатков».
По мнению президента Российского союза мукомолов и крупяных предприятий Аркадия Гуревича, наибольшую опасность для хлебного рынка представляет не засуха, а тот самый «серый» сегмент зернового рынка. «По количеству зерна будет достаточно, в этом сомнения нет. Другое дело — качество. Треть муки, производимой в России, серая во всех смыслах — и по качеству, и по схемам производства. Сейчас у нас нет Госхлебинспекции, как в советские времена, а другие органы надзора не справляются. В результате частные мукомольные предприятия перерабатывают зерно непонятного происхождения, тут может быть все что угодно, включая фуриозное зерно, от которого у людей сонная болезнь случается».
«В тех или иных регионах урожай погибает каждые два-три года,- утверждает Игорь Павенский.- Но столь серьезную реакцию засуха вызвала впервые».
Зерновики еще не привыкли к правительственной ласке, с радостным волнением отмечая каждый новый жест: только в июне, например, по инициативе президента Дмитрия Медведева в Санкт-Петербурге был проведен Всемирный зерновой форум.
Высокое покровительство рынку оказывается неспроста. Россия, еще со времен СССР привыкшая быть импортером зерна, вдруг оказалась в первой пятерке мировых экспортеров. Стоит, впрочем, отметить, что собственное производство в Российской Федерации времен СССР было не меньше нынешнего — порядка 100 млн тонн, но это зерно не вывозилось, а, наоборот, добавляли к нему 20 млн тонн импортного по причине высокого внутреннего потребления: только на фураж шли те 70 млн тонн, которые сегодня составляют весь внутренний рынок. Тем не менее сегодняшними экспортными достижениями зерновиков принято гордиться. Конечно, это не нефть, но с экспортными оборотами российского леса и вооружений зерно уже вполне можно сравнить. По итогам сельхозсезона 2008/2009 за вывезенные 23 млн тонн зерна российские экспортеры выручили около $5 млрд. Экспорт леса и пиломатериалов составил $7,3 млрд, вооружений — $8 млрд.
И вот государство захотело стать игроком такого хорошего рынка, создав весной этого года «Объединенную зерновую компанию» (ОЗК), в состав которой вошли все профильные госактивы, а в перспективе, возможно, войдут и частные предприятия. Пока что компания себя никак не проявила.
Однако эйфорическая надежда на помощь государства может сыграть с зерновым рынком дурную шутку. И не только с погорельцами. Вот, например, что касается темы интервенций. Инструмент поддержки сельхозпроизводителей в виде госзакупок по «хорошей» цене в России начал применяться с 2002 года, и объемы закупок каждый год увеличивались. Два года назад закупили 1,45 млн тонн зерна почти на 7 млрд руб., в прошлом году — 9,6 млн тонн зерна на 46 млрд руб. В этом году интервенции начнутся несколько позже обычного — в конце августа, но денег на них будет потрачено в два раза меньше прошлогоднего. Хотя цена, определенная еще в марте, на сегодняшний день для большинства регионов существенно выше той, что предлагается на рынке. В связи с этим губернаторы двух регионов порекомендовали крестьянам не продавать зерно на открытом рынке «по демпинговым ценам, которые сейчас предлагают трейдеры», а дождаться начала интервенций. Первым стал краснодарский губернатор Александр Ткачев, вторым — губернатор Рязанской области Олег Ковалев. «Да, в этом году не дают справедливой цены,- соглашается с губернаторами челябинский фермер Сабет Канатпаев.- Вот в прошлом сезоне была справедливая цена, а в этом — нет».
На самом деле времена, когда зернотрейдеры за копейки скупали урожай российских производителей, уже давно прошли. Цена и на внешнем рынке, и на внутреннем российском определяется мировой конъюнктурой, которая в этом году оказалась существенно хуже, чем в предыдущем. В марте 2008 года цены на продовольственную пшеницу достигали уровня $450-460 за тонну. Сейчас мировые цены на пшеницу опустились ниже $180 за тонну. Причины ценовых перепадов эксперты объясняют по-разному. Например, директор белгородского аналитического агентства «Стратег» Владимир Решетняк в падении цен видит происки мировой закулисы: в опусе с хлестким названием «Зерна истины и шелуха обмана» он срывает маски, под ними оказываются американцы, которые, чтобы погубить Россию, обрушили мировые цены на нефть и на зерно. «Вот посмотрите: сельскохозяйственная служба при минсельхозе США (FAS USDA) дает прогноз урожая зерна в России существенно выше того, о котором говорят наши эксперты. Это дает сигнал Чикагской зерновой бирже для понижения цены. В результате страдают наши производители». У руководителя Российского зернового союза Аркадия Злочевского более прагматическое объяснение: «Американские службы пользуются несколько иными источниками для своих прогнозов — космической съемкой, экспертными данными из регионов. Ценовые колебания — это сугубо рыночное явление». В этом году большинство стран-экспортеров зерна (не считая недавно вошедших в этот пул России, Украины и Казахстана, их всего пять — Аргентина, США, Канада, Австралия и ЕС-27) собрали или предполагают собрать высокий урожай, а помимо того, на рынке скопилось большие остатки прошлого урожая.
В этой ситуации рассчитывать на зерновые интервенции как на панацею не очень-то разумно. «С нашей точки зрения, зерновые интервенции было бы целесообразно заменить механизмом закупок зерна государством в начале сезона по минимальным ценам, с правом обратного выкупа,- говорит Андрей Сизов-младший.- Таким образом крестьяне получили бы деньги, в которых они так нуждаются в начале сельскохозяйственного сезона, а потом выкупали бы свое зерно и продавали его в соответствии с рынком».
Обозначив нескромную цель — получить признание в качестве «гаранта мировой продовольственной безопасности», российское правительство не последнюю роль в этом деле отвела зерновому рынку. Несмотря ни на что, государство ждет от зернового рынка новых свершений. На зерновом форуме в Санкт-Петербурге министр Елена Скрынник заявила о том, что Россия планирует за пять лет повысить валовый сбор зерна до 135 млн тонн в год и существенно нарастить экспорт. Главным препятствием для наращивания экспорта, между тем, является вовсе не засуха, которую с такой страстью решили побороть. Повторить прошлогодние достижения по продажам на мировой рынок в этом году будет трудно: эксперты прогнозируют, что вместо 23 млн тонн будет вывезено не более 19 млн. И вовсе не потому, что в России нет такого количества зерна.
Сегодня практически весь российский экспорт уходит в Северную Африку и на Ближний Восток. Связано это не только с тем, что эти страны являются нашими традиционными торговыми партнерами, но еще и с тем, что единственный наш глубоководный порт, обладающий достаточными зерновыми мощностями,- Новороссийск. Крупнейший покупатель — Египет, и о сложностях борьбы за этого покупателя можно судить по скандалам, связанным с арестами российских грузов в египетских портах.
«В этом году емкость наших традиционных рынков сократится на 9 млн тонн, поскольку Египет, Саудовская Аравия, Алжир, Марокко сами соберут больше зерна»,- говорит Аркадий Злочевский. Выход на другие рынки сдерживается инфраструктурными проблемами. Например, давно уже идет речь о выходе на рынки Юго-Восточной Азии. До сей поры российские компании, заявлявшие о намерениях строить зерновые порты на Дальнем Востоке, не находили должной поддержки российских властей. Эти компании, понятное дело, для реализации своих намерений просили о льготах на транспортировку зерна. Сегодня к строительству порта проявляют интерес японские компании — Itochu Corporation, Sojitz Corporation и Mitsui & Co. Проблема, однако, все та же: при нынешних тарифах на железнодорожные перевозки зерна, да еще на фоне снижения мировых цен, экспорт из этого региона будет нерентабелен. «Если государство взялось системно развивать зерновой рынок, программа развития инфраструктуры в ближайшее время должна появиться»,- считает Аркадий Злочевский.

Зерно на IDK.RU