Зерновой рынок нашей страны за последние годы сделал значительный рывок в развитии. Но уровень экономической инфраструктуры отрасли по-прежнему заметно отстает от потребностей сельхозпроизводителей, переработчиков, экспортеров и других представителей данного сектора. Все попытки организовать торги на российских биржах до сих пор нельзя было назвать успешными. Какие факторы тормозят данный процесс и что поможет отрасли запустить биржевую торговлю, расскажет автор этой статьи.

В последнее десятилетие существенно выросло предложение товарного зерна в России и других странах бывшего СССР (прежде всего в Казахстане и Украине). Растет внутреннее потребление зерновой продукции, бурно развивается экспорт зерна. Только в 2019/20 маркетинговом году с территории бывшего СССР (Казахстан, Россия и Украина) было экспортировано более 110 млн т зерна (для справки, в 1980-е годы СССР импортировал около 45-50 млн т зерна ежегодно). Соответственно, в постсоветских странах опережающими темпами развивается физическая инфраструктура регионального рынка зерна (послеуборочная обработка, хранение, транспортировка, перевалка, переработка, экспортная база и т. п.).

В то же время уровень развития экономической инфраструктуры зерновой отрасли (эффективность и прозрачность процедуры ценообразования на зерновую продукцию, практика минимизации ценовых рисков, оптимизация операционных расходов по всей маркетинговой цепочке, страхование различных бизнес-рисков, цифровизация основных бизнес-процессов и т. п.) заметно отстает от текущих потребностей многочисленных участников зернового рынка России, да и всего региона бывшего СССР. Подобное отставание во многом обусловлено хроническим отсутствием в стране современной (futures & options) зерновой биржи и, соответственно, тех услуг, которые может предоставлять такая биржа большому количеству производителей зерна, трейдеров, переработчиков, экспортеров и банковско-финансовому сектору. Спрос на подобного рода профессиональные услуги (по крайней мере на услуги по ценообразованию на зерновую продукцию и страхованию ценовых рисков) давно сформирован со стороны многообразных игроков зернового рынка. Однако он до сих пор совсем не удовлетворен, и бизнес по удовлетворению этого спроса является по своей сути инновационным не только для России, но я на всем постсоветском пространстве. Растущие объемы товарного зерна, оборачивающегося на региональном рынке, настоятельно требуют соответствующего уровня обслуживания со стороны экономической инфраструктуры и повышения эффективности всего комплекса бизнес-операций по всей маркетинговой цепочке.

Будет запуск или нет?

О намерении запустить торги поставочным фьючерсом на пшеницу Московская биржа сообщала уже неоднократно. Последний раз — в августе этого года: площадка рассчитывала их начать уже в ноябре. Директор департамента срочного рынка Арсений Глазков тогда уверял, что все документы готовы, спрос на инструмент от сектора есть, также есть партнер, готовый стать маркетмейкером — группа компаний, в которую входят экспортеры, порты. Базисом поставок по фьючерсу должен был стать ряд элеваторов Воронежской области. На запрос «Агроинвестора» в октябре пресс-служба Московской биржи ответила, что других подробностей по торгам пока нет, но сообщила, что запустить поставочный фьючерс на пшеницу с поставкой на аккредитованных элеваторах Воронежской области планируется уже в конце года (а не в ноябре, как сообщалось ранее). Как сообщали СМИ, в качестве партнера МБ собиралась привлечь бизнес-структуры ВТБ.

Сдерживающие факторы

Попытки развивать биржевую торговлю зерном предпринимаются в нашей стране уже более трех десятилетий. Первые робкие усилия в этом направлении можно было наблюдать на закате СССР еще в 1989—1991 годах. Затем тема биржевой торговли зерном периодически возникала в тех или иных бизнес-проектах в постсоветской России в 1990-е и 2000-е годы. С тех пор таких попыток в разных вариациях было уже несколько. Безусловно, пройден определенный путь развития, накоплен такой необходимый профессиональный опыт. Представители российской зерновой отрасли и биржевого сообщества постепенно начинают говорить на одном профессиональном языке. Наконец, в России продолжает активно развиваться современная биржевая инфраструктура — электронные торговые системы и прямой доступ к ним, клиринг, брокерско-инвестиционное обслуживание и пр. Однако, несмотря на все эти достижения последних лет, развитие современной биржевой торговли сельскохозяйственной продукцией (прежде всего зерном) в нашей стране происходит крайне медленно и противоречиво, преодолевая множество искусственных препятствий как объективного, так и субъективного характера.

В последние годы несколько российских биржевых площадок в той или иной степени пытаются заниматься организацией торговли зерном. Например, всем хорошо известны двадцатилетние попытки Московской биржи (МБ) инвестировать свои богатые интеллектуальные и материальные ресурсы в конструирование собственного биржевого рынка зерна. Однако пока все эти усилия выглядят довольно неуклюжими и разрозненными, а главное — лишенными серьезного стратегического и методологического обоснования, и являются несколько оторванными от потребностей зерновой отрасли и рынка зерна в стране. Несмотря на все затраченные ресурсы, МБ до сих пор сколько-нибудь заметной роли в отечественном зерновом хозяйстве не играет ни с точки зрения ценообразования на зерновую продукцию, ни с точки зрения предоставления возможностей участникам регионального рынка зерна страховать (хеджировать) свои ценовые риски. Более того, прошлогодний многомиллиардный скандал на МБ (см. врез «Неудачный опыт») нанес ощутимый имиджевый урон не только этой уважаемой биржевой площадке, но и всей российской биржевой отрасли в целом. Восстанавливать доверие всегда намного труднее, чем выстраивать его с «нуля».

Что же сдерживает развитие современной (futures & options) биржевой торговли зерном в России? Как российские биржи предполагают конкурировать в этом сегменте биржевого рынка с крупнейшими биржевыми площадками мира? Каким образом отечественные биржи собираются взаимодействовать с ключевыми игроками рынка зерна в России и за рубежом? Какие бизнес-модели руководители российских бирж предполагают имплементировать на этом сегменте биржевого рынка и как собираются генерировать реальный cash-flow-in (прибыль) посредством развития биржевых операций с зерном? Наконец, какой биржевой рынок зерна российские аграрии и правительство хотели бы иметь в стране в обозримом будущем (5-10 лет)? К большому сожалению, не на все эти вопросы есть внятные ответы — даже несмотря на то, что в августе 2019 года была утверждена «Стратегия развития зернового комплекса России до 2035 года», в которой 2,5 страницы текста посвящены биржевой торговле зерном.

К объективным сдерживающим причинам можно отнести общее состояние российской экономики и противоречивую роль государства в ней. Управление экономикой по многим направлениям остается ручным, и это препятствует выстраиванию современного биржевого механизма торговли товарными активами в стране. Хотя если говорить об отечественном рынке зерна, то здесь ситуация значительно лучше, чем в других сырьевых отраслях. Его производство, хранение, торговля, переработка и экспорт в значительной степени приватизированы и постоянно сталкиваются с серьезными бизнес-рискам, прежде всего связанными с ценовой неопределенностью на рынке зерновой продукции. В зерновом секторе (как на внутреннем, так и на экспортном направлении) присутствует большое число частных операторов, что активно способствует более или менее свободному ценообразованию. А это, в свою очередь, создает благоприятные предпосылки и потенциал для развития современной биржевой торговли зерном в стране.

Кроме этого, к серьезным сдерживающим факторам необходимо отнести текущие попытки государства (посредством создания доминирующего оператора рынка зерна в лице ВТБ и его дочерних бизнес-структур) подчинить себе зерновой бизнес России, и прежде всего его экспорт. Этот ярко выраженный тренд, безусловно, будет оказывать негативное влияние на развитие современной биржевой торговли зерном в стране, так как государство и биржевой рынок деривативов (включая товарные) в любой стране являются естественными антагонистами и находятся в постоянном противоречии.

Неудачный опыт

С марта 2017 года на Национальной товарной бирже, которая входит в группу Московской биржи, уже проводились поставочные торги зерном — оно выступало обеспечением по сделкам своп (контракты на поставку торговались, а само зерно хранилось на элеваторах под контролем биржи). Однако в апреле 2019 года Московская биржа столкнулась с рядом случаев недостачи зерна, которое использовалось при торгах по сделкам своп. Недостачи обнаружили на шести крупных элеваторах в нескольких регионах, хотя при аккредитации они соответствовали самым строгим критериям. По оценкам «Коммерсанта», ущерб мог превысить 1,5 млрд руб. Бирже пришлось создать резервы на 2,4 млрд руб. Позднее по факту хищений завели уголовное дело, а биржа свернула своповые операции на рынке зерна.

Путь в никуда

В связи с этим вызывает искреннее профессиональное удивление очередное устремление Московской биржи привлечь ВТБ в качестве основного партнера по запуску в торговлю поставочного фьючерсного контракта на пшеницу (см. врез «Будет запуск или нет»). Прошлогодний зерновой скандал на биржевом спот-рынке не ослабил интерес руководства МБ к зерну, и теперь квазигосударственная биржа решила усилить свои позиции на российском рынке зерна, объединив усилия с подконтрольной государству аграрной структурой. Более того, по имеющейся информации, элеваторы этой структуры без какого-либо серьезного экономического обоснования волевым решением МБ определены в качестве основных пунктов поставки физического зерна по открытым на биржевом рынке позициям, а самой структуре ВТБ предполагается отвести роль основного маркетмейкера на вновь конструируемом биржевом рынке производных на зерно (пшеницу). Почему выбраны именно эти элеваторы и почему они располагаются только в одном регионе — Воронежской области?

К большому сожалению, несмотря на все текущие попытки МБ запустить новый контракт на пшеницу, этот проект изначально обречен на путь в никуда. Менеджеры Московской биржи тратят драгоценное время и средства, инвестируя в проект, который не имеет серьезной методологической основы и какой-либо бизнес-перспективы. Реализовывать такие проекты необходимо не с одной компанией — пусть и крупной, но государственной — а с 10-15 крупнейшими операторами зернового рынка. Благо их в России предостаточно.

Очевидно, что МБ продолжает испытывать серьезные трудности, связанные с отсутствием эффективной интеграции с реальным аграрным сектором страны, а доминирование в ее пшеничном проекте крупнейшего государственного игрока вызовет лишь естественное отторжение у многочисленных участников зернового рынка как внутри страны, так и за ее пределами. Для того, чтобы подобный проект имел реальный успех, в нем должен участвовать широкий спектр игроков рынка — и производители зерна, и его переработчики, и складские операторы, и трейдеры, и экспортеры, и банковско-финансовые структуры, а его имплементация должна опираться на проверенную во многих странах методологию и признанную в широких профессиональных кругах экспертизу.

Однако при реализации данного зернового проекта руководство МБ продолжает ревностно сохранять прежние управленческие подходы — половинчатое целеполагание и неспособность decision-makers ясно и четко сформулировать цели и задачи этого нового биржевого рынка (зачем это надо?), несфокусированность на результате и неспособность к серьезной международной конкуренции, келейность, неповоротливость, непонятную медлительность и т. п. Все это усугубляется серьезными пробелами в понимании методологии организации и функционирования современного биржевого (futures & options) рынка зерна. Наконец, со стороны руководства МБ практически отсутствует реальный интерес к серьезной профессиональной экспертизе в этом конкретном вопросе как в России (кстати, совсем немногочисленной), так и за ее пределами, а также наблюдается фатальная неспособность эффективно ею воспользоваться, то есть имплементировать в стране накопленные в мировой биржевой индустрии знания и опыт.

Подобная управленческая практика имеет тенденцию к воспроизводству среди молодого поколения российских биржевиков, которые начинают верить в то, что можно работать только так и никак по-другому. Но все это ведет лишь к консервации отсталости в развитии современного биржевого рынка зерна в стране.

«Уровень прозрачности попыток биржевых торгов в России остается низким?», — Юрий Войчишин, коммерческий директор агрохолдинга «Агсен Проперти».

В идеале биржевые торги зерном нужны: такой инструмент априори добавляет зерновому рынку ликвидности. Он работает в Европе и США, и России такой инструмент явно не помешал бы. И хотя попытки реализовать подобный проект в нашей стране были, уровень прозрачности оставался низким: было задействовано малое количество участников, и ненадежность некоторых из них не давала возможности развиваться. Кроме того, известны случаи исчезновения товара с аккредитованных биржами элеваторов, что также не добавляет доверия.

На Западе же система работает не один десяток лет, стоит обратить внимание на этот опыт. Так, в торгах в европейских странах участвуют не только агропроизводители, трейдеры и переработчики, но и финансовые структуры, никак не связанные с зерном, частные физические лица. Они выступают в роли инвесторов, обеспечивая ту самую ликвидность рынка. А у нас их называют спекулянтами и не понимают, насколько важную роль они могут сыграть.

Для участников торгов важна возможность в любой момент выйти на рынок, заняв позицию, и также в любой момент с него уйти. В России же пока с этим тоже возникают проблемы, и многие не идут на торги, опасаясь, что как раз выход из позиции будет не всегда возможен именно из-за отсутствия ликвидности.

Хотелось бы отметить еще один важный момент — демонополизация рынка зерна. Сегодня доля компаний с участием государства в экспорте зерна весьма существенна, то есть мы имеем одного игрока в разных лицах. Отсюда возникает вопрос, зачем государству вообще устраивать биржевые торги? Пока ситуация не изменится, компании не начнут доверять торгам и активнее в них участвовать.

Сложившееся положение дел во многом объясняется отсутствием в России четко прописанной концепции развития современной биржевой торговли сельхозпродукцией (зерном), которая включала бы в себя не только экономическое обоснование биржевого рынка аграрных деривативов, но и алгоритм написания и пошагового внедрения в торговлю новых контрактов, и основные принципы привлечения различного рода инвесторов на биржевой рынок агропродуктов, и методологию определения пунктов поставки (складов/элеваторов) физического товара, и т. п. Речь идет не о какой-то теории, а о сугубо практическом прикладном документе, который ставил бы ясные стратегические цели и задачи, четко описывал бы пути и методы их достижения, а также определял бы жесткие временные рамки достижения этих целей. По сути, этот документ мог бы стать чем-то средним между «дорожной картой» и бизнес-планом. И не последнюю роль в подготовке такой концепции должно сыграть экспертное, в том числе и международное сообщество. При этом совсем не обязательно придавать ей статус общенационального документа. Такая концепция должна иметь жесткую привязку к конкретной биржевой площадке. Разговаривать специалисты той или иной биржи с представителями российской зерновой отрасли должны на одном профессиональном языке.

Проблема эффективных управленческих решений на уровне биржи имеет первостепенное значение. Перед тем, как принимать стратегическое решение о развитии современной биржевой торговли зерном, руководству той или иной биржи необходимо достаточно глубоко представлять, о чем идет речь и зачем тот или иной инструмент нужен. И чисто технических и схематических решений для успеха здесь совсем недостаточно. Поэтому в силу вышеуказанных причин руководители ведущих российских биржевых площадок пока еще не готовы принять серьезное стратегическое решение о реализации такого рода бизнес-задачи и придать ей соответствующее международное звучание — по крайней мере, в масштабах региона Черного и Средиземноморского морей. Тем более они пока совсем не готовы к жесткой конкурентной борьбе в области ценообразования на зерновую продукцию и предоставления услуг по страхованию ценовых рисков (хеджированию) на рынке зерна — а она в настоящее время характерна для известных мировых биржевых площадок.

Видимо, в силу слабой интеграции российского биржевого сектора в зерновую отрасль страны зачастую работниками бирж игнорируются элементарные закономерности в области оборота зерна и психологии тех, кто данным оборотом занимается. Поэтому в этих отношениях — между биржей и зерновой отраслью — до сих пор отсутствует органика взаимной востребованности.

Очевидно, что пока не сказали своего веского слова в вопросах развития современной биржевой торговли зерном в России и отечественные отраслевые союзы — такие, например, как Российский зерновой союз, Национальный союз зернопроизводителей, Союз экспортеров зерна, Национальный союз экспортеров продовольствия и др. Многозначительно молчит по этому поводу и Минсельхоз, видимо, полагая, что сам факт написания и принятия Стратегии развития зернового комплекса России и есть результат его работы. А имплементации как не было, так и нет.

Продолжают молчать по поводу этой важной стратегической темы Администрация президента страны и национальный регулятор биржевого рынка (ЦБ РФ). Учитывая особенности механизма принятия решений в России, особенно по экономическим вопросам, эти две уважаемые структуры могли бы стать мощными катализаторами в продвижении и реализации тех положений Стратегии, которые посвящены развитию современного биржевого рынка зерна в стране.

«Нужна большая образовательная работа», — Андрей Сизов, директор аналитического центра «СовЭкон»

Запуск торгов поставочным фьючерсом на пшеницу требует немалых усилий. Никто не сказал, что все должно получиться с первого раза: Чикагская биржа запустила относительно успешный контракт на черноморскую пшеницу лишь со второй попытки, и, стоит отметить, отказавшись от идеи поставочного фьючерса.

Если Московская биржа действительно хочет выйти на этот рынок, ей предстоит провести большую образовательную работу, показать, чем контракт может быть полезен участникам рынка — производителям и потребителям зерна. Необходимо будет привлечь спекулянтов — они выполняют важную функцию, повышая ликвидность торгов. В начале интерес, вероятно, будем скромным, ведь понимают и в теории готовы пользоваться инструментом лишь небольшое количество крупных холдингов.

Из преимуществ, которые зерновая отрасль получит, если торги будут запущены — понятный рублевый механизм для хеджирования рисков, что важно для производителей и переработчиков. Сейчас же компании хеджируются через Чикаго или Париж и тем самым несут дополнительно валютные риски. Впрочем, цены все равно, конечно, в первую очередь будут формироваться на Чикагской бирже, но в случае успеха российский рынок станет более понятным и прозрачным, и у него может появится нормальная оценка «кэрри» — премии за хранение зерна и его продажу в будущем.

Что касается планов Московской биржи и того, что базисом поставок определены элеваторы в Воронежской области, не уверен, что данный выбор удачен. По моему мнению, базис стоило привязывать к южным портам, цены в которых по факту и являются главным ориентиром для российского рынка, так как через них ежегодно уходит на экспорт более 30 млн т пшеницы.

В чем польза

Основная функция современной товарной биржи в любой национальной экономике — это функция ценообразования. Биржевая цена (ценовой ориентир, benchmark) органично встроена в процесс ценообразования на рынке физического товара в каждой конкретной географической точке страны, а биржевая торговля производными инструментами на зерно тем самым реально интегрирована в зерновую отрасль. Другая же, не менее важная роль современной (futures & options) товарной биржи, — это предоставление возможности страхования ценовых рисков посредством осуществления биржевых операций с производными инструментами на тот или иной товарный актив, или хеджирование. При этом биржевой рынок должен обладать достаточной ликвидностью. Если же биржа в силу каких-то причин перестает «высвечивать» свою цену (benchmark), то национальная товарная отрасль либо мировой рынок конкретного товара начинают испытывать серьезные затруднения, и процесс ценообразования серьезно нарушается. Примером такой системы ценообразования может быть ситуация вокруг биржевого рынка зерна в Чикаго: если вдруг по какой-либо причине биржевые торги там останавливаются, то зерновая отрасль США, да и весь мировой рынок, не перестают работать, но начинают испытывать при этом колоссальный дискомфорт от отсутствия привычных ценовых индикаторов.

На сегодняшний день ни одна из действующих российских бирж не встроена в систему ценообразования на товарные активы. Закрой ту или иную завтра — никто в российской зерновой отрасли не почувствует этого. Ценообразование — это основная роль, которую призвана играть современная зерновая биржа. Например, когда компания торгует зерном в каком-либо из южных регионов страны и отгружает его на экспорт в район Средиземноморского бассейна или дальше, то она использует ценовой индикатор на пшеницу не какой-то местный, который мог бы более точно отображать уровень затрат на производство данной зерновой продукции, а по традиции использует ценовые индикаторы Чикаго, Парижа или Лондона. Весь зерновой юг страны (а это в основном пшеница) буквально «заточен» на ценовую информацию с зарубежных бирж. Но ведь то биржевое ценообразование совсем не учитывает российские экономические условия и региональный уровень издержек на производство, хранение и реализацию зерна.

России же просто необходимы свои ценовые индикаторы, отражающие региональную динамику цен на зерно. Так почему бы российским биржам не задаться целью активно поучаствовать в создании такого регионального механизма ценообразования на зерновую продукцию? Например, на пшеницу, которая торгуется в бассейнах Черного и Средиземного морей? До 90% российского зерна (преимущественно пшеница) экспортируется в страны Черноморского и Средиземноморского бассейна. Предполагается, что в сезоне-2020/21 только Россия может поставить на зарубежные рынки до 39 млн т пшеницы, а если добавить к этому объему пшеницу из Казахстана и Украины, то совокупный годовой экспорт из стран бывшего СССР может превысить 65 млн т. Львиная доля данного объема поступает в основном на рынки стран Черноморского и Средиземноморского бассейнов. Этот растущий поток экспортной товарной продукции должен соответствующим образом обслуживаться российскими биржевыми площадками, что и является объективной реальностью и мощной предпосылкой к появлению динамичного и репрезентативного ценового индикатора на пшеницу в данном регионе. Но при этом не стоит забывать и о существенных объемах зерна, которые реализуются на внутреннем рынке. Именно поэтому такой биржевой индикатор должен появиться на территории бывшего Советского Союза. И, конечно, этим проектом должна на 100% заниматься биржевая площадка, а не отраслевые государственные структуры.

«Рынку хватило бы и беспоставочных фьючерсов?», — Ярослав Кабаков, директор по стратегии ИК «Финам».

Реализация запуска поставочных фьючерсов на зерно в России до сих пор во многом тормозилась из-за технических проблем контрольно-ревизионной деятельности на элеваторах. Однако с учетом накопленного опыта стоит надеяться, что Московской бирже в скором времени удастся запустить обращение фьючерса. Учитывая направленность действий правительства на повышение прозрачности зернового рынка и необходимость крупных участников контролировать ценовой риск и хеджироваться, опираясь на цены именно российского рынка зерна, востребованность поставочного фьючерса достаточно высокая. Хотя, на мой взгляд, данные фьючерсы не особо нужны рынку. Хватило бы и беспоставочных фьючерсов, однако базу по споту сложно формировать на текущем непрозрачном рынке.

Нужны гарантии

Пока же, несмотря на предпринимаемые попытки, резкого прорыва в создании такого инструмента на зерновом рынке не произошло. Российские биржи платят временем. Они просто стоят в очереди, одновременно уступая свое конкурентное пространство известным в мире биржевым площадкам. Например, биржи CME Group и NYSE/Euronext уже активно работают в зерновом секторе бывшего СССР, запуская в торговлю фьючерсные и опционные контракты, привязанные к черноморскому рынку пшеницы. Конечно, развитие современной биржевой торговли зерном не должно являться единственной задачей для той или иной российской биржи, но оно могло бы принести любой российской бирже дополнительные ощутимые дивиденды — и не только материальные, но и имиджевые.

В настоящее время российские биржевые площадки обладают достаточными материальными и интеллектуальными ресурсами, чтобы развернуть сложившуюся ситуацию в созидательное русло. Нужно лишь очень сильно захотеть. Также необходимы соответствующая воля в принятии стратегических решений и серьезность намерений довести эти решения до логического конца. Реализация подобного проекта вполне по силам одновременно сразу нескольким российским биржам. А конкуренция в этом деле будет весьма полезна, в том числе и на международном уровне.

Для того же, чтобы участники российского зернового рынка стремились на биржу, необходимо предоставлять им как минимум две гарантии: расчетов (платежа по заключенным сделкам) и физической поставки зерна, если такая потребность возникает. Если биржа не предоставляет экономически обоснованную процедуру поставки зерна по открытым позициям и не гарантирует эту поставку, то оператору зернового рынка нет абсолютно никакого смысла приходить на такую биржу. Пока же ни одна из российских бирж не может этого обещать на 100%, что является одним из первоочередных вопросов, над которым следовало бы серьезно подумать и поработать отечественным биржевым площадкам.

Таким образом, для создания высоко конкурентного биржевого рынка зерна в России необходим глубокий системный и экономически обоснованный подход, сопровождаемый широким обсуждением в профессиональных кругах и нацеленный на конкретный финансовый результат. В противном случае многочисленные участники российского рынка зерна будут продолжать иметь то, что имеют сегодня — неудовлетворенный спрос на ряд востребованных биржевых услуг, который они вынуждены удовлетворять за пределами своей страны.

«Московская биржа ввязалась в местечковый проект», — Александр Калинин, исполнительный директор (CEO) Sarmat Commodity Trading DOO

Состояние российского рынка биржевой торговли сельхозпродукцией можно охарактеризовать как стабильное: «пациент» скорее мертв, чем жив. Долгое время чиновники от биржевой индустрии не могли определиться с тем какой инструмент запускать. Были попытки начать торговлю и наличным/физическим товаром (идея абсурдная по определению), и фьючерсными контрактами, в том числе «зеркальными» (фьючерсные контракты на пшеницу СВТ). Но ни один из проектов не смог выйти из фазы «пилота», не вызывая при этом какого-либо интереса среди участников рынка реального товара.

Очередная попытка запустить торги фьючерсными контрактами на зерно, которую в очередной раз предпринимает Московская биржа, тоже закончится ничем. Откуда такая уверенность? Дело в том, что фьючерсный контракт — дериватив, или производный от базового актива инструмент. Для устойчивого существования организованного рынка производных инструментов должен существовать организованный, хорошо структурированный рынок базового актива. Так вот именно его в России и нет! Есть покупатели и продавцы того же зерна, подсолнечника, растительного масла, а вот организованный рынок этих продуктов отсутствует.

В то же время организованный — еще не значит биржевой. Помимо этого необходимо, чтобы и правовая/контрактная база соответствовала требованиям, предъявляемыми рынками. А кто является регулятором на товарном рынке страны? Как и кем фиксируется переход права собственности на товар, каким документом?..

Кроме того, внутренний рынок России очень маленький, не представляющий интереса для глобальных игроков. Во многом поэтому проект с любым локальным базисом обречен. Вместе с тем, биржевая бюрократия упускает из вида тот факт, что Россия является одним из лидирующих игроков в Черноморском бассейне. Только вдумайтесь, Украина — №1 по экспорту подсолнечного масла в мире, Россия — №2. В совокупности с другими странами региона (Турция, Болгария, Румыния) черноморский бассейн уже давно стал «бенчмарком» для ценообразования мировых цен на подсолнечное масло. Точно такая же ситуация на рынке зерна. Цены, формирующиеся на базисе FOB Южный/Черноморск, Николаев, Новороссийск, публикуются агентством Platts. Вместо того, чтобы по праву стать центром биржевой торговли Черноморского бассейна, Московская биржа в очередной раз ввязалась в местечковый проект.

Читайте прогноз биржевых цен с 2 по 6 ноября 2020.

Источник: agroinvestor.ru