По свидетельству некоторых экспертов, так или иначе связанных с аграрной отраслью, в Правительстве РФ сейчас идут довольно напряженные согласования позиций по вопросу наделения Минсельхоза России новыми полномочиями.

Вопрос о переименовании министерства, который стал темой многочисленных комментариев в СМИ несколько дней назад, — всего лишь отголосок упомянутых «поисков истины». Ибо, зачем менять название, если оставлять неизменными полномочия?

Собственно, первый шаг на пути расширения сферы влияния Минсельхоза был сделан сразу после назначения Николая Федорова главой ведомства. Через несколько дней опубликован Указа Президента России Владимира Путина о структуре нового правительства, согласно которому Федеральное агентство по рыболовству со всеми функциями, задачами и ответственностью передавалось в ведение Минсельхоза.

Скорее всего, считает большая часть экспертного сообщества, в правительстве будут услышаны и предложения относительно возвращения в Минсельхоз функций по управлению охотничьим хозяйством, отнятые у него три года назад сразу после назначения Елены Скрынник.

Самым актуальным резоном за возвращение в Минсельхоз охотничьего департамента является необходимость эффективно бороться с распространением африканской чумы свиней. Известно, что зачастую усилия ветеринарных служб по контролю над передвижением диких свиней полностью дезавуировались решениями чиновников Минприроды, которые категорически запрещали ветслужбам появляться в заказниках и заповедниках Южного и Северо-Кавказского федеральных округов. Именно там регулярно фиксировались случаи падежа диких кабанов, инфицированных вирусом АЧС. А уж о том, чтобы регулировать численность животных с помощью контролируемого отстрела, и речи не могло быть. Впрочем, есть и масса других, не менее важных причин для возвращения «охотничьих» полномочий Минсельхозу.

Или еще один принципиальный вопрос, который на протяжении нескольких последних лет активно дебатировался в аграрном сообществе: почему Минсельхоз отвечает только за производство продовольственного сырья и не отвечает за его переработку? Это ведь в прямом смысле звенья одной цепи.

Исполнительный директор Картофельного союза РФ Алексей Красильников считает, например, что «для производителей картофеля и овощей очевидна актуализация вопросов переработки, особенно в свете рекордных урожаев прошлого года, когда вопросы сохранения и реализации стояли очень остро. И если мы говорим о реальном расширении полномочий министерства, то есть о том, что оно занимается не только вопросами производства сырья, но и его дальнейшей судьбой — переработкой и продвижением на рынки, то совсем не плохо, если эти функции будут отражены в названии ведомства».

— Само собой разумеется, не название первично, а все-таки функции, — считает председатель Совета АККОР Вячеслав Телегин. — Хотя не зря же говорят: как вы яхту назовете, так она и поплывет. Теперь — о функциях. Вопросы земельных отношений, рыночного регулирования и торговли нуждаются в расширении полномочий министерства. Иначе их не решить должным образом. К тому же это еще и вопрос финансовых ресурсов.

Действительно, земельные отношения в последние годы никак не развиваются. Нет земельной ипотеки, реального рынка земли, миллионы гектаров зарастают лесом. Несовершенен механизм передачи земельных участков от неэффективных собственников эффективным. Логичнее было бы, если бы надо всеми этими процессами был установлен контроль Минсельхоза. А не Минэкономразвития.

Есть еще одна отрасль экономики, которая напрямую завязана на производство продовольствия.

Это сельхозмашиностроение. Предположение о том, что и эту, крайне ослабленную, почти «больную» сегодня отрасль необходимо передать в ведение Минсельхоза РФ, выглядит не таким уж неправдоподобным. Наоборот, вполне логично, если производство машин и орудий для сельского хозяйства тоже перейдет под опеку Минсельхоза. В этом случае есть хоть какой-то шанс, что государство возьмет на себя заботу продвигать российские сельхозмашины на внешние рынки. И наладит процесс технического перевооружения села через систему лизинга. Сегодня сельхозмашиностроение, формально находящееся в сфере заботы Минпромторга, из-за необходимости многочисленных межведомственных согласований фактически «выпало» из Госпрограммы развития села.

В общем, осталось передать Минсельхозу еще функции по содержанию и использованию лесных угодий, — и тогда российская структура управления землями начнет напоминать систему, которой давно и успешно пользуется большинство европейских (и не только) стран.