Особое мнение

все

Интервью

вопрос-ответ

задать вопрос

Эксперты

До начала посевных работ в Сибири осталось совсем немного. Как скажутся санкции на работе отечественного АПК и какие последствия могут повлечь экспортные ограничения, «Интерфаксу» рассказал Роман Майер — генеральный директор АО «Ваганово», одного из ведущих сельскохозяйственных предприятий Кемеровской области.

— Роман Владимирович, в последние пару лет посевная площадь под зерновые культуры в «Ваганово» превышала 14 тыс. га. В этом году будет засеяно столько же, или на фоне геополитической ситуации планируется увеличить площади?

— В 2021 году посевные площади под зерновые (за исключением кормовых и технических культур) в «Ваганово» составляли 18,8 тыс. га. В текущем году посевные площади под зерновые планируем увеличить до 21 тыс. га, если считать также и с учетом бобовых культур, будет засеяно 23 тыс. га. Но это увеличение не связано с геополитикой, эти цифры мы планировали еще в ноябре прошлого года.

На сегодняшний день, даже если бы мы захотели еще увеличить посевные площади под какие-то культуры, это было бы трудно реализовать. На рынке средств защиты растений сложилась непростая ситуация, есть серьезный дефицит. При этом как российские, так и иностранные производители средств защиты используют действующие вещества, которые главным образом произведены в Китае. И уже до санкций по определенным препаратам был дефицит — например, по гербицидам сплошного действия, они уже к концу февраля подорожали вдвое. Теоретически в перспективе возможно увеличить выпуск средств защиты растений в России при условии, что Китай нам будет поставлять действующие вещества, у нас они не синтезируются.

«Ваганово» заранее контрактовало все необходимое для сельскохозяйственного года-2022: семена, средства защиты, удобрения, поэтому мы на сегодняшний день не видим проблем в выполнении наших планов. Мы обеспечены всем необходимым. Вместе с тем, по моим данным, другие компании, которые завезли не более 50-60% планируемого объема средств защиты растений, сейчас испытывают проблемы с логистикой.

— Какие еще позиции, поставка которых прекращена (техника, комплектующие, семена), являются критичными для сельхозпроизводителей Сибири и РФ? Имеется ли соответствующая импортозамещающая продукция? Если нет, реально ли наладить ее выпуск своими силами либо на предприятиях региона? По вашему мнению, как скажется введение санкций на работе хозяйства и растениеводства РФ в целом?

— В перспективе 3-5 лет я не вижу больших рисков для РФ по обеспечению семенами зерновых, хотя отечественные сельхозтоваропроизводители и используют достаточно много европейских сортов (в основном немецких и французских), которые с точки зрения генетики более совершенны. Из той же Германии импорт семян ведется уже давно, завезено достаточное количество. Да, наверное, в случае прекращения импорта этих семян у нас не будет последних достижений европейской селекции. С другой стороны, чтобы сертифицировать новый сорт, требуется примерно 3 года испытаний.

В то же время в России есть весьма неплохие сорта зерновых, продолжается работа над новыми сортами. У нас в «Ваганово», например, большая часть пшеницы новосибирской селекции, хотя и весь ячмень импортный.

Рабочая ситуация с семенами рапса. Если завтра нам перестанут продавать гибридные сорта, у нас имеются российские, линейные. Да, по урожайности они будут уступать «гибридам» примерно на 5-6 центнеров с гектара, но это некритично. Например, «Ваганово» дополнительно приобрело на размножение линейные сорта рапса липецкой селекции.

Наиболее высокая зависимость от поставок семян из-за границы имеется в отношении сахарной свеклы. Доля импорта семян этой культуры составляет порядка 95%. При этом выращивать сахарную свеклу отечественные сельхозпроизводители научились неплохо и заводов по ее переработке в стране достаточно.

Сложности с поставкой запчастей для техники на сегодняшний день тоже есть, но здесь все зависит от менеджмента компании и позиции поставщика. Есть немецкие компании, которые отказываются везти комплектующие, и есть немецкие компании, которые везут и говорят, что выполнят все свои обязательства вообще без всяких вопросов, и это не обсуждается.

Что касается применяемой в растениеводстве техники, то в целом достаточно устойчивыми являются позиции отечественных машин в зерноуборке и почвообработке. Самая сложная ситуация с посевными комплексами. С одной стороны, их выпуск налажен. С другой, серьезные хозяйства, которые ставят перед собой амбициозные цели, стремятся приобрести импортную технику, поскольку она, в отличие от российской, позволяет вносить в почву удобрения одновременно с семенами. Так, для получения достойного урожая пшеницы, ячменя, да и вообще зерновых в 50-60 центнеров с гектара, помимо 250-300 кг зерна, в почву необходимо внести, например, 200 кг аммиачной селитры, порядка 100 кг фосфорных и калийных удобрений. Итого суммарно набирается 500-600 кг продукции (удобрений и семян), которые должны попасть в почву за один проход техники. Причем часть удобрений надо внести вместе с семенами, другую часть — между рядами. Та посевная техника, которая сегодня производится в РФ, этого сделать не позволяет.

Теоретически можно найти обходные пути — взять разбрасыватель удобрений, разбросать ту же самую селитру, заделать ее, пройти культиватором, потом посеять, но, во-первых, это нетехнологично и требует дополнительных затрат времени и денег. Кроме того, например, для Промышленновского района Кузбасса, где находится «Ваганово», каждый дополнительный проход сельскохозяйственного оборудования по полю весной означает потерю влаги, а это, в свою очередь, является лимитирующим фактором по урожайности. И такая ситуация наблюдается в целом ряде регионов. Да, перейти на посевные комплексы отечественного производства можно, но технологически это будет шаг назад, и в урожае мы потеряем.

С рапсом в этом смысле вообще отдельная история, поскольку технология его высадки требует очень большой точности. Так, если зерна на гектар высаживается 250-270 кг и отклонение в 3,5 кг критичным не является, то норма высева по рапсу — именно 3,5 кг на 1 га. По моим данным, еще 5-7 лет назад российские посевные комплексы были не в состоянии выдерживать эту норму, на них более-менее получалось сеять 10 кг на 1 га.

— Какая ситуация с техникой в «Ваганово», в том числе по закупкам на 2022 год?

-У нас имеются отечественные тракторы. Посевного комплекса отечественного производства нет ни одного. В этом году под посевную мы заказали четыре посевных комплекса, в том числе три немецких, один канадский. Как заверяют нас местные дистрибьюторы, техника в полном объеме придет вовремя, несмотря на ограничения.

Все необходимые комплектующие мы законтрактовали еще в конце ноября 2021 года. Практически все уже приехало, поэтому с точки зрения наличия запчастей я больших рисков не вижу. Конечно, никогда нельзя исключить аварийные выходы техники из строя, но, даже если они будут иметь место, это единичные случаи. Серьезного влияния на выполнение производственных задач они не окажут.

— В 2018 году урожайность зерновых в «Ваганово» составляла 35 ц/га, к 2020 году показатель вырос до 38,2 ц/га. Сколько составила урожайность в прошлом году, какой она планируется в 2022 году?

— В бункере в прошлом году была урожайность (по зерновым в целом) около 43 ц/га, по пшенице — 41 ц/га. В этом году планируем вносить в почву дополнительное питание и, соответственно, рассчитываем на увеличение урожайности зерна до 45-47 ц/га.

При этом в прошлом году на одном из полей с ячменем, где в почву внесли жидкий аммиак, урожайность достигла 67 ц/га. То есть применение определенных технологий даже в условиях Сибири позволяет получать такие урожаи, дальше — только вопрос масштабирования технологии. В то же время считается, что максимальный уровень биологической урожайности, которого можно достигнуть в сибирских условиях, — 70 ц/га. Поэтому продолжим работу с внесением в почву жидкого аммиака, а также будем использовать жидкие азотные удобрения — КАС. Это инструмент, который дает хороший эффект, а также упрощает технологию почвообработки весной. Из 11 имеющихся в «Ваганово» посевных комплексов 4 используют КАС при посеве.

— «Ваганово» также является крупным животноводческим комплексом, имеет статус племенного репродуктора по разведению КРС черно-пестрой породы. С какими ограничениями столкнулись российские животноводы в связи с введенными санкциями (оборудование, комплектующие, корма)? Насколько эти ограничения критичны и есть ли возможность преодолеть их за счет импортозамещения?

— Основные корма производятся в России, большая часть минеральных и витаминных добавок — в Китае, определенные высокотехнологичные компоненты выпускают европейские заводы, но чаще это крупные транснациональные компании, у которых производства находятся не только в Европе. Думаю, в этой части больших проблем не будет.

А вот что касается семени быков, это очень серьезный вопрос. Купить его в России, конечно, можно, но для высокопродуктивных хозяйств, которые доят 10 тыс. литров и выше в год с одной коровы, оно не очень подходит с точки зрения генетического уровня этих быков. Основная масса таких хозяйств, в том числе и «Ваганово», использовало семя, произведенное в Европе или США. Пока не ясно, найдут ли компании, которые продают семя в России, способ завезти его сюда. Если рассматривать пессимистичный сценарий, то это проблема: дальнейшего генетического роста и увеличения продуктивности без этого семени мы не получим.

В «Ваганово» в этом смысле есть небольшой запас: в рамках работы эмбрионального центра в конце 2021 года мы завезли 50 эмбрионов из США с очень высокими оценками. Большую часть этих эмбрионов мы уже подсадили. И даже если приживаемость у них будет чуть ниже среднего, порядка 20 телят мы точно получим, по опыту быки — половина из них. Они дадут хорошее, качественное семя, их можно поставить на станции искусственного осеменения.

Еще один серьезный вопрос в развитии животноводства — это вакцины. Программа вакцинирования — один из столпов защиты здоровья животных, и большая часть вакцин производится в Европе. К тому же у них ограниченный срок годности, они не закупаются на годы вперед. Вакцинирование каждое хозяйство ведет по своей индивидуальной схеме. Какие-то вакцины ставятся раз в полгода, какие-то раз в год, но варианта «не ставить» нет. Так нельзя. Думаю, что какой-то запас вакцин в России, конечно, имеется, но вряд ли он большой. Для «Ваганово», как и для других животноводческих хозяйств, вопрос вакцин стоит остро, риски достаточно высокие.

Сейчас в «Ваганово» 4,3-4,4 тыс. голов КРС, в том числе 2,1 тыс. — дойные коровы. Прошлый год мы закрыли с показателем 10,63 тыс. литров на фуражную корову, в текущем году рассчитываем на 10,5-11 тыс. литров.

На фоне роста цен актуальным становится вопрос экономической эффективности молочного производства. Подорожали корма: соевый шрот в январе стоил порядка 49 тыс. рублей за 1 тонну, сейчас стоит 70 тыс. рублей. Думаю, скоро подорожают вакцины, ветеринарные препараты, средства защиты животных, семя, поскольку все это приобретается за валюту. В то же время закупочная цена на молоко для производителей лишь немного выросла в конце 2021 года и сейчас составляет в среднем 37 рублей за 1 литр (с НДС).

— В 2020 году «Ваганово» вырастило первый урожай сои (более 26 тыс. ц). Планируется ли выращивать эту культуру в 2022 году, если да, то на какой урожай рассчитываете? Как оцениваете перспективность этой культуры (в том числе в контексте текущей геополитической ситуации), кто потенциальные потребители? Есть ли планы выращивания других новых для хозяйства культур?

— Мы третий год занимаемся соей, но существенно наращивать объемы пока не готовы. Наша задача — выйти на урожайность в районе 17-20 ц/га, при таком результате с точки зрения маржинальности это очень интересная культура. Планируем в этом году посеять порядка 2,5 тыс. га, как и прошлой весной. Пока ищем наиболее оптимальные схемы защиты для этой культуры, экспериментируем с удобрениями, пробуем те или иные сорта — смотрим, как они будут созревать, как будут вести себя в уборке. Выяснили, например, что для Промышленновского района Кузбасса, где находится «Ваганово», некоторые сорта сои с длительным периодом вегетации не вполне подходят — они банально могут не успеть вызреть.

В «Ваганово» в прошлом году первый раз засеяли 1 тыс. га льна. Нам понравилось. При должном питании и защите это достаточно простая культура для выращивания в Сибири. Да, есть определенные технологические сложности с уборкой и сушкой, но при обеспечении необходимого питания реально достигнуть урожайности в 18-20 ц/га. При этом цена реализации льна сопоставима с рапсом, а затраты на гектар меньше в разы.

Можно было бы довести долю этих трех культур (рапса, сои и льна) до 50% в севообороте и получить, таким образом, 50% высокомаржинальных культур. В России потребители сои — заводы-переработчики. Конечный продукт — соевый шрот для кормления животных, его потребляют и птицеводческие, и свиноводческие, и многие молочные хозяйства. Также соя используется для получения продуктов питания.

Лен поставляется на экспорт, мы в этом году отгрузили около 1 тыс. тонн в Китай. Также эту культуру с удовольствием покупают переработчики.

— Как вы оцениваете механизм льготного кредитования АПК? Многие аграрии, да и сам Минсельхоз, говорят о том, что предоставляемых средств на субсидирование процентной ставки не хватает. Есть ли необходимость совершенствовать этот механизм? В каком направлении?

— На сегодняшний день возможность льготного кредитования была достаточно оперативно подтверждена. Хозяйства, которые испытывают финансовые трудности, получили хороший инструмент в виде пролонгирования коротких кредитов с сохранением льготных условий и ставок субсидирования.

Если бы в сегодняшней ситуации не было льготных кредитов под покупку тех же удобрений и средств защиты, очень многие сельхозтоваропроизводители задумались бы — а приобретать ли их вообще? Но той урожайности, которую Кузбасс демонстрирует, ежегодно увеличивая показатель, без использования удобрений и средств защиты добиться невозможно. Соответственно, отказ от льготного кредитования автоматически означал бы шаг назад, и очень серьезный. Падение в урожайности, падение в эффективности — во всем.

Для нашего региона, насколько я знаю, все заявки на льготное короткое кредитование подтверждаются и, конечно, в сегодняшних условиях, когда ставка по коммерческим кредитам составляет 26-28%, ставка в 5% на «короткие» кредиты — это просто подарок.

Вместе с тем, высокая кредитная ставка на «долгие» деньги приводит к тому, что сельхозпроизводители вынуждены отложить реализацию ряда инвестпроектов. Это касается, например, планов строительства элеватора в Промышленновском районе Кузбасса. Уже практически готова проектная документация, которая в ближайшие месяцы будет передана на госэкспертизу. В ценах ноября стоимость элеватора с приемкой и хранением 40 тыс. тонн зерна и возможностью отгрузки по желдороге составляла порядка 650 млн рублей. При сегодняшней ключевой ставке реализовать этот проект невозможно. Но мы ни в коем случае от него не отказываемся, обязательно вернемся к нему, как только появится возможность. Этот элеватор очень нужен всему Кузбассу: при росте урожайности и объемов производства зерна увеличится, будет расти отгрузка и в соседние регионы и на экспорт.

Такая же ситуация с элеватором в Мариинском районе. Реализация планов по увеличению его производительности с сегодняшних 20 тыс. тонн до 180 тыс. тонн к 2023 году пока приостановлена. Напомню, стоимость проекта составляла 1,2 млрд рублей.

Аналогично пока нет конкретики по семенным заводам, которые мы планировали создать в «Ваганово», а также в компаниях группы ХК СДС — «Чебулинском» и «Усть-Сертинском» — для размножения элитных сортов семян, улучшения качества их подготовки.

Мы планировали заводы не очень большой производительности — около 10 тонн семян в час. По старым курсам стоимость одного завода составляла порядка 100 млн рублей, по новым она выросла до 150-200 млн рублей. Кроме того, собирались заказать очистительное оборудование в Дании и пока не очень понимаем, сможем ли мы его вообще получить. Так, если фотосепаратор для подготовки семян достойного качества вполне можно привезти из Кореи, то хорошая очистка — это только Дания и Германия. В «Ваганово» намеревались реализовать проект создания такого завода после завершения сельхозсезона-2022, зимой. Как перспективную задачу это оставляем, но получится реализовать или нет — пока большой вопрос.

Кроме того, в 2022 году в рамках развития молочного комплекса «Ваганово» рассчитывали построить еще один корпус для содержания КРС — на 512 голов, оборудованный системой роботодоения. Инвестиции — 300 млн рублей. Проект уже готов, часть оборудования проплачена, подготовлено свайное поле — в 2022 году мы рассчитывали ввести объект в эксплуатацию. С учетом действующей ключевой ставки, будем вести строительство без привлечения кредитов, на собственные средства. Этим летом планируем выполнить бетонные работы, с завершением сельскохозяйственного сезона вернемся к вопросу заказа металлоконструкций и исполнения конструктива здания. Пока рассчитываем построить корпус и ввести его в эксплуатацию хотя бы к концу 2023 года.

— Ранее сообщалось о поставках в 2020-2021 годах пивоваренного ячменя крупнейшим пивоваренным компаниям: AB InBev Efes, Carlsber Group, Heineken. Предполагается ли продолжить сотрудничество с ними, или в текущих условиях это больше невозможно?

— Да, будем продолжать. А в чем проблема? Пивоваренные заводы этих компаний по-прежнему находятся в России, сырье также закупается здесь, все сорта ячменя, которые мы выращиваем, пивоваренные. Потребление пива в России тоже навряд ли упадет.

В 2021 году от урожая 2020 года мы осуществляли поставки Carlsberg Group и Heineken, в этом году отгружали также и AB InBev Efes.

Объем поставок зависит от качества ячменя. У пивоваренных компаний свои требования к сырью, поэтому после того, как уборка заканчивается, они берут образцы с каждой партии, с каждого склада, а потом все, что им подходит, контрактуют. В прошлом году мы отгрузили им 70% всего ячменя — около 30-40 тыс. тонн. Что-то мы оставили на кормление животных, что-то на семена, какие-то объемы не прошли по качеству. Но так или иначе, пивовары — основной потребитель нашего ячменя.

— В этом году Минсельхоз планирует начать закупки продовольственного зерна в интервенционный фонд. Не опоздало ли ведомство с этой мерой, достаточны ли заявленные объемы (до 2024 года — 3 млн тонн зерна)? Сможет ли этот механизм стать стабилизатором ситуации на рынке? Оценивала ли компания объем дополнительных затрат на посевную текущего года?

— На сегодняшний день сельхозтоваропроизводители заходят в посевную кампанию, вообще не понимая, с какой экономикой они из нее выйдут. Это будет полностью зависеть от политики государства.

Исходя из того роста цен на удобрения, средства защиты растений, который мы наблюдаем, себестоимость как зерна, так и технических культур — всей продукции растениеводства — вырастет как минимум на 50%. Сейчас техника продолжает поступать. Хорошо, если кто-то внес предоплату в размере 100% ее стоимости. Те, кто заплатил 20%, оставшиеся 80% будут платить по новому курсу.

То есть мы четко понимаем, что наши затраты вырастут как минимум на 50%, а какая будет цена реализации — абсолютно не представляем. В конце марта Минсельхоз предложил ввести экспортные пошлины на рапс в размере $490 за 1 тонну. Для сравнения: для рапса урожая 2021 года экспортная пошлина была 165 евро — около 18-19 тыс. рублей по старым курсам, сегодня по новому курсу $490 — это более 40 тыс. рублей.

Средняя цена на пшеницу третьего класса составляла в прошедшем сезоне от 15,5 до 17 тыс. рублей за 1 тонну с НДС. В зависимости от хозяйства, амортизации и прочих факторов себестоимость 1 тонны варьируется от 5 до 7-8 тыс. рублей. И даже если у тебя себестоимость 1 тонны составляет 8 тыс. рублей, то и с учетом 50%-ного роста затрат 5 тыс. рублей все равно заработаешь. А теперь берем ситуацию, когда себестоимость выросла до 12 тыс. рублей, а рыночная цена остается на уровне 13 тыс. рублей. Думаю, многим хозяйствам на доходности в 10% будет очень тяжело — последние 2 года отрасль развивалась бурно, сельхозпроизводители привлекали инвестиционные кредиты, которые рассчитаны совсем на другую доходность.

В то же время на Чикагской товарной бирже цена пшеницы сейчас 400$ за 1 тонну. Если появится возможность экспорта продукции и цена реализации будет приближена к этому показателю, сельхозпроизводители смогут сохранить свою доходность, рассчитаться по кредитам, аккумулировать оборотные средства.

Россия ежегодно производит 120-140 млн тонн зерна, из которых обычно вывозит 40-45 млн тонн. Оставлять эти объемы внутри страны смысла нет. Можно по-разному регулировать экспорт, но оставить этот объем на внутреннем рынке — значит обрушить цены и просто убить отрасль. Кроме того, экспорт зерна — это достаточно неплохой инструмент получения дохода для государства. Поэтому я не думаю, что экспорт будет запрещен полностью, но пока непонятно, каким образом будут отрегулированы экспортные пошлины.

К вопросу о мерах поддержки отрасли: если будут нормальные цены реализации и нормальные условия вывоза продукции, рентабельности предприятий хватит, чтобы развиваться, закупать новое оборудование. Последние два года — наглядное тому подтверждение. Рыночные цены стали адекватными, сельхозтоваропроизводители получили хорошую прибыль, и у дилеров, которые продают сельхозтехнику, было раскуплено все. Вообще все, подчистую. То есть мы видим, что российские хозяйства, зарабатывая деньги, не складывают их в кубышку, никуда не выводят, а вкладывают в развитие. Самый главный инструмент поддержки на сегодняшний день — дать сельхозтоваропроизводителю зарабатывать деньги.

Источник: interfax-russia.ru

Читать: Прогноз биржевых цен на 14 апреля 2022